Месс-менд. Части I и II.

«Сегодня старый Рокфеллер приезжал в контору. Он советовался с Крафтом. Лицо его было порядком взволновано. После занятий патрон позвал меня в кабинет и сказал:

— Боб, вы честный и умный парень. Я хочу оказать вам доверие. Вот завещание мистера Рокфеллера, где он делит все свое состояние поровну между сыном и мистрисс Ортон, а на случай ее кончины — мисс Вивиан Ортон и другими детьми мистрисс Ортон, буде они родятся. Копию я оставлю у себя. Оригинал вручаю вам, и вы его храните, как зеницу ока. Дело в том, что мистер Рокфеллер имеет причины бояться всяких случайностей и кражи завещания из моей конторы.

Я удивился, однако выполнил в точности волю патрона. После этого Еремия Рокфеллер к нам не заходил месяцев пять. Получили письмо от мистрисс Ортон, где она выражает тревогу о состоянии здоровья Рокфеллера и спрашивает нас, где он находится. Патрон написал ответ.

Новостей никаких.

Новостей никаких, кроме странных слухов о свадьбе Рокфеллера и мистрисс Элизабет Вессон. Патрон принес кипу русских и польских газет и долго совещался о чем-то с переводчиком. Меня не посвятили в дело.

Недоволен патроном: он явно держит меня в резерве. Решил сам заняться расследованием. Целую неделю вынюхивал, кто такая Элизабет Вессон. Узнал странные вещи: она итальянка, уроженка Корсики. Первый ее муж — простой аптекарь. В посольстве не указывают его происхождения, должно быть — немец. О смерти его никто не знает ничего путного. Начал розыски с другого конца.

Новостей никаких.

Новость потрясающая! Вессон, муж этой женщины, польскоподданный. Живет до сих пор где-то в городе Пултуске под Варшавой и держит частную лечебницу. Неизвестно, имеют ли они формальный развод. Говорят, мисс Клэр Вессон — вовсе не его дочь. Удивляюсь, почему у этой женщины в Нью-Йорке вполне приличная репутация. Она принята в лучших домах.

Сегодня патрон вызвал меня к себе:

— Друк, я нуждаюсь в вашем совете!

Я сделал самое невинное лицо. Он стал говорить, что Рокфеллер сильно изменился и при встрече с ним на улице обходит всякий разговор о завещании. Он опасается, что на Рокфеллера кто-то оказывает давление, может быть — даже шантажирует его. На правах друга и нотариуса он считает необходимым предпринять личные шаги и запрашивает меня, насколько это удобно. Я раскусил, что патрон пришел в тупик, и доложил ему о собственных открытиях. Он задумался.