Месяц на пределе. Как я жил и тренировался со спецназовцем

Вообще говоря, последний спринт я бежал в 1995-м. Мы тусили вместе с Брайаном Фрайд-О Фрайдом, одним из моих старейших приятелей. Во время забега в Хэмптоне я неудачно потянул ногу. В итоге лечил подколенное сухожилие целых три недели. После этого со спринтами я твердо завязал.

До сегодняшнего дня…

«Котик» зорко следит, чтобы четырехсотметровки были на пределе моих сил. Я чувствую, как бьется пульс на шее. Могу посчитать его, буквально не касаясь кожи, по количеству мини-взрывов у меня над ключицей.

В конце тренировки я задыхаюсь и хватаю ртом воздух. Но меня беспокоит не сердце и не легкие.

— Слушай, у меня что-то нехорошее с ногами. Как будто мне нож засадили в голень. Скоро мышцу сведет.

Я обхватываю ноги и ковыляю, словно они деревянные. Из меня получится отличный Франкенштейн.

— Превосходно, — отвечает «котик». — В тренировках только один закон: тебе должно быть хреново, иначе какой толк.

Пожалуй, новые кроссовки стоило разносить перед бегом, но гениальные мысли приходят с опозданием. На большом пальце правой ноги уже чувствуется волдырь. Однако, хотя он побаливает, его заглушают мучительные прострелы в голени. Большой палец как средний ребенок в семье — маячит где-то на заднем плане, но внимание семьи приковано к остальным. Благодаря «котику» мозоль, которая раньше выбила бы меня из строя, теперь казалась сущей мелочью.

В награду за свои страдания я получаю 275 отжиманий. И, как будто этого недостаточно, «котик» объявляет, что они будут мокрыми.

— В смысле мокрыми?

— В прямом.

— А что значит «мокрые» на спецназовском?

Он объясняет, что мы не переодеваемся. Отжимаемся как есть, в потной одежде.

— Можно спросить зачем?

— Затем, что я так сказал, Джесси. Вот зачем. Мне наплевать, как ты их сделаешь, но мне нужно двести семьдесят пять, понял?

Боже, он сошел с ума.

Падаю в упор лежа и начинаю первую десятку. Жар из тела, набранный за время бега, начинает быстро испаряться. Мне становится зябко. Прямо до дрожи. Каждый раз, когда мокрая футболка касается кожи, я вздрагиваю, словно ко мне прикладывают кусок льда. Посматриваю на «котика». Ему тепло и комфортно. Его тело просто ходит вниз-вверх, вниз-вверх, вниз-вверх. Пятьдесят. Вниз-вверх, вниз-вверх… шестьдесят. Да кто он вообще такой? С какой планеты прилетел?

Я почти ничего не спрашивал о детстве «котика», но знаю, что он всегда хотел служить в спецназе. Пару дней назад, когда мы присели после тренировки, он упомянул, что подростком играл в Рэмбо. Но не так, как вы подумали. Не с игрушечной фигуркой, а по-настоящему.

Когда «котику» было лет пятнадцать-шестнадцать, он в одиночку выбирался в лес неподалеку от дома часов в 11 вечера. Уходил поглубже в чащу и притворялся, что выслеживает врага. По его словам, он мог часами тренироваться нейтрализовать противника в стиле Рэмбо. Я просто ахнул, что за детство было у этого парня.

Не знаю, почему до меня раньше не дошла эта простая мысль, но, слушая про Рэмбо, я вдруг ощутил, что каждую секунду своей жизни хожу по лезвию бритвы. Этот парень — профессиональный морпех, и он пользуется моим туалетом, открывает мой холодильник, к двери подходит, когда звонят, спит через стенку от моего ребенка. Он повсюду, от него не скроешься. Я теоретически понимал, что так и будет, когда приглашал его пожить со мной. Но прочувствовать это вживую — совсем другое дело.

И я задумался, как много, по сути, я о нем не знаю. Легче перечислить то, что мне известно, и это будет коротенький список, не говорящий о человеке ничего. Представьте, что вы пригласили пожить у себя дома, скажем, таксиста. Он хороший водитель, но этого мало, чтобы делить с ним кров.

Я не поспрашивал о «котике» никого из его друзей, не пообщался с его сослуживцами по спецназу и начальством, не спросил рекомендации. Я даже не дал себе труда разузнать его биографию.

В голову начинают лезть всякие мысли. Что, если я случайно задену его политические убеждения? Или просто ляпну что-нибудь и разозлю его? По незнанию я могу наступить на его больную мозоль, и его глаза нальются яростью еще сильнее, чем сейчас. Что со мной вообще такое? Перед тем как нанять свою первую ассистентку, я досконально изучил ее личное дело, а ведь она была из хорошей семьи, которую я неплохо знал. «Котик» может сделать отбивную из любого противника, а я не собрал о нем ни капли личных данных.

К счастью, мне хватило ума держать эти опасения при себе.

Ладно, с большой долей вероятности все обойдется. Надеюсь. Но в тот момент я всерьез обеспокоился, куда подевалось мое здравомыслие. Мне в принципе неприятны гости, которые задерживаются в доме дольше двух минут. Меня бесит, даже когда приходит электрик. А вот пустить в дом терминатора на целый месяц — это пожалуйста. И ладно сам, но ведь жену с сыном я тоже поставил под угрозу.