Месяц на море

Архипова открыла глаза и увидела Сергея Мефодьевича в фартуке.

– Где ты это взял?

– В шкафу.

– Это мамин, я его не трогаю.

– Зря. Вещи должны быть теплыми. Как жемчуг.

– Какой жемчуг? – не поняла Архипова.

Она никак не могла прийти в себя.

– Жемчуг носят на теле или в кармане одежды, чтобы часто трогать руками. Он должен чувствовать тепло. Тогда не тускнеет и не умирает. Так и этот фартук. Твоя мама порадовалась бы, что он служит верой и правдой, а не стал памятником, спрятанным в шкафу.

Архипова задумалась – ей понравились его слова. И выглядел Колесников по-домашнему, но мужественно.

– Ты встанешь, наконец? Я бы тебя отнес на кухню, но не донесу.

– Почему же это? – кокетливо спросила Архипова.

«Сейчас он скажет, что набросится на меня с объятьями», – подумала она и зажмурилась.

– Уроню. Ты же толстая местами, – спокойно ответил Сергей Мефодьевич.

– Ничего себе! – Архипова даже подпрыгнула.

– А что? Я же не сказал, что ты некрасивая. Я сказал, что местами толстая. И вообще, прекрати спорить, пойдем есть!

Архипова, вздыхая, поплелась на кухню. В голове был туман от всего сразу: от сна, усталости и растерянности. «Назвал меня толстой!» – возмущалась она про себя.

На кухне царила красота. В центре круглого стола расположилось блюдо с огромным лобстером. Лежали приборы, стояла салатница с порезанными огурцами. Пахло черным перцем.

– А это что? – Архипова указала на вазочки с соусами – желтым и розовым.

– Это для лобстера. Желтый – сырный, он маслянистый и чуть резкий. А розовый – томатный. Но без кислоты, чуть пряный.

– Сам сделал?

– А что тут делать?! Пять минут, и все дела.

– Офигеть, – присвистнула Архипова, – но я не толстая. Попробуй еще раз мне такое сказать.

– А как тебя можно было разбудить?! Только так. Шоковым способом.

– Ничего, я тоже когда-нибудь…

– Даже не пытайся. Я толстокожий, намеков не понимаю, а на сказанное в лоб не обращаю внимания.

– Завидная способность, – проговорила Александра, садясь за стол, – давай уже своего лобстера. Разделывай. Есть хочется.

– Видишь ли, едят картошку с мясом. Макароны. А лобстера вкушают, – проговорил Сергей Мефодьевич, разделывая красные клешни.

Некоторое время в кухне было тихо.

– Ох, как же вкусно! – наконец произнесла Архипова. Она обмакивала нежное мясо в сырный соус.

– Вообще-то это не по правилам – есть такой деликатный продукт с соусом.

– А как же едят?

– Соль и перец. Или масло. Можно трюфельное, можно оливковое с базиликом. А можно, и я считаю, что это самое верное, растопленное сливочное со щепоткой соли. Нежный вкус одного подчеркивает нежный вкус другого. Потом, заметь, морепродукты нежирные. Поэтому масло очень уместно.

– А я бы чесночное еще попробовала. – Архипова облизнулась и подумала, что лобстер сытный, но она съела бы еще кусочек.

– Ну, неплохо, хотя…

– Ты прирожденный кулинар. Удивительно, что ты не пошел в эту профессию!

– Я поваром стал в семье.

– Жена не готовила?

– Она прекрасно готовила. Но я считал, что в семье все должно быть поровну.

– Прекрасный принцип! – одобрила Архипова. – А какой эквивалент родам?

– Покупка квартиры.

– Странно, ты даже не удивился моему вопросу, – усмехнулась Архипова.

– А твой вопрос нормальный. Я же сказал – в семье все поровну.

– То есть ты не раз думал над этим?

– Я вообще думать люблю. И взвешивать. И сравнивать. Только так можно получить хоть в чем-то объективную картинку.

– Да, но квартиру и женщина может купить. Например, я купила квартиру. Получается, что нет мужчины, который мог бы жить со мной на паритетных началах. Следуя твоей логике.

– Давай-ка наполним бокалы, – сказал Колесников, – я тост хочу сказать.

– Давай, но, по правде говоря, я уже захмелела.

– Морепродукты – это белок. Усваивается достаточно долго. Но пройдет еще немного времени, и хмель с тебя сойдет – белок начнет расщепляться.

– Господи… Опять повторю вопрос: откуда ты все знаешь?!

– Я же говорил тебе как-то – жизнь у меня такая.

– В каком смысле? Почему твоя жизнь требует от тебя столько знаний? Такого обилия информации? – удивилась Архипова.

– Ты не так поняла. Видишь ли, я живу один. У меня много свободного времени. Поэтому и читаю все подряд.

– А друзья?

– Друзья?! – Сергей Мефодьевич вдруг рассердился. – А где ты сейчас друзей видела? Друзья остались там, в юности. Но, по правде говоря, и тогда у меня их было мало. Приятели? Ну, может.

– У каждого есть близкий друг, – серьезно сказал Архипова. – Вот, например, мы со Степановой со студенческих времен знаем друг друга. И мы столько всего вместе пережили, столько прошли. Мы как родственники. Даже лучше и ближе.

– Что может быть ближе родни?

– Знаешь, как говорят? «С незнакомым раньше поладишь, чем с родственником». С родственниками иногда не церемонятся, позволяют себе. А друзей берегут, с ними деликатно стараются обходится. Поэтому нет обид серьезных, нет претензий. И отношения сохраняются долго – близкие, доверительные и при этом уважительные. У тебя есть такой человек?

– Был. Но сейчас с ним такие отношения…

– Что-то случилось? Вы поссорились?