Месяц на море

– Сергей, ты можешь понять, что человек заболел? Ты не понимаешь, что он не любит кофе, который ты ему приносишь каждое утро. Ты не можешь понять, что шесть часов для человека – это очень рано для подъема. Но ты даже не хочешь понять, что человеку тяжело быть на жаре и на море?

– Знаешь, иногда нам только кажется, что тяжело. Иногда мы сами не знаем, что нужно, – терпеливо стал разъяснять Колесников, – поверь, я только лучшего для тебя хочу. Я пригласил тебя, я отвечаю за тебя. Перед собой, тобой, твоей дочерью…

– Сергей, убери кофе. И… – Архипову раздражал вид чашечки и истекающей сиропом пахлавы.

– Так, не спорь, как лекарство, – Сергей Мефодьевич уселся в свое любимое кресло, взял свою чашечку, положил ногу на ногу и сказал: – Вот, утро начинается как обычно. Знаешь, традиции – это очень важный момент для человека. Это основа его прочности и стабильности.

Архипова ничего не ответила. Ей хотелось в туалет, в душ и высморкаться.

Через пятнадцать минут с кофе было покончено. Колесников понес на кухню поднос, на котором стояла нетронутой порция Архиповой.

– Через двадцать минут – завтрак! Не опаздывай! График, график, режим – залог хорошего настроения, – игриво сказал он Александре.

Через двадцать минут Александра появилась на кухне. Там был накрыт стол: вареные яйца, бутерброды с сыром и какао. Отдельно стояли блюдечки с клубникой. Колесников вынимал горячие тосты.

– Пришла? Молодец, очень вовремя, – сказал он, не оборачиваясь.

– Ага, – прогундосила Архипова и пошла налить себе стакан воды. Когда Сергей Мефодьевич оглянулся, он чуть не опрокинул на себя тарелку с тостами. Архипова стояла перед ним совершенно голая.

– Прости, сейчас полотенце на бедрах завяжу и буду готова, – сказала она, выпив воду.

– Э-э-э, – пробормотал Колесников, отводя взгляд от роскошного женского тела. Архипова была загорелой, только белел след от купальника.

– Ух, я так люблю какао! Вот оно сейчас очень полезно для меня, – Архипова на глазах изумленного Сергея Мефодьевича обернула полотенцем бедра и села за стол.

– Ты что, так и будешь? Так и будешь за столом сидеть? – спросил он, отводя бегающий взгляд.

– Да, – коротко ответила Архипова.

– Понимаешь, это не очень…

– Сережа, ничего не знаю, это у меня такая традиция. Понимаешь, я дома всегда за столом голой сижу.

Колесников растерялся на мгновение, но потом произнес:

– Но дома ты одна, здесь…

– Милый, но черный кофе в шесть утра – это твоя традиция, которая по твоей прихоти стала моей. Логично, что мои традиции должны стать твоими?

– Но, понимаешь…

– Передай мне масло, пожалуйста, – попросила Архипова, чуть наклонясь над столом. Ее грудь коснулась скатерти. У Колесникова покраснела шея.

– Пожалуйста, – сказал он, передавая ей масленку, глаза его смотрели в чашку с какао.

«Так тебе и надо! Будешь знать, как не слышать других людей. У тебя традиции, у меня традиции. Я тебе говорю – ты не слышишь. Ты мне говоришь – я не слышу. Милый, только так можно тебя научить!» – думала Архипова, с удовольствием поедая приготовленный Колесниковым завтрак.

– Ты хочешь еще добавки? – спросил Сергей Мефодьевич, вставая из-за стола. Он почти не дотронулся до еды.

– Нет, спасибо, я плотно поела. Хотя самочувствие такое, что не до еды. Но ты, как всегда, все так вкусно приготовил!

Архипова не спешила вставать из-за стола. Она расположилась вольготно, будто бы на ней была одежда. Колесников метался по кухне, как вечерний мотылек.

– Сережа, да ты присядь хоть на минутку. Мы не выбиваемся из графика.

– Как сказать, – ответил Колесников, – как сказать. Скоро жара наступит, отдыхающие на пляж пойдут. Место занять надо. Или придется ехать на тот, дикий.

– А, где ты загорал на двуспальной кровати?! – рассмеялась Архипова.

– Что смешного? Очень удобно!

– Даже не буду спорить. Удобно и весело. Кстати, на пляж мы не едем.

– Как так? – Колесников даже повернулся к Архиповой, увидел ее груди и опять отвернулся к раковине.

– Мы едем проведать моих знакомых. Когда-то, очень давно, я здесь с дочкой отдыхала. Мы подружились. Я им позвонила, что зайду, когда буду в Анапе. Я тут и московских гостинцев накупила им.

– Гостинцев? Московских, – усмехнулся с превосходством Сергей Мефодьевич, – небось конфет?

– Да, наших конфет!

– Да тут штуки три магазина фирменных. С нашими московскими конфетами.

– Да? – огорченно произнесла Александра. – Я и не знала. Но ничего, я им еще всяких женских подарочков привезла – тушь, маленький крем хороший и такие приятные мелочи. Ну а за конфеты извинюсь. Так что собирайся, адрес у меня есть. Сначала туда поедем.

– Я бы не хотел тратить время на подобное, – хмуро сказал Колесников.

– Придется, – спокойно сказала Архипова, – придется, поскольку это надо мне.

– Может, в другой раз?

– Нет, – твердо сказала Александра, – мы ничего не отложили из твоих важных дел. Почему мы должны откладывать мое дело? Это важно для меня.

Сергей Мефодьевич помрачнел, оттопырил губу и, кажется, даже забыл, что Архипова нарушила все правила и за столом сидит голой.

– Знаешь, отдых – это не просто свободное время. Отдых – это комплекс…