Мерзкий старикашка

— О чем желает говорить ваше высочество? — вежливо полюбопытствовал князь Самватини.

— Ну, с одной стороны, надобно обсудить текущую обстановку. — Я откинулся на спинку кресла и вытянул ноги. — Но это может немного потерпеть. Сейчас мне гораздо важнее будет узнать, во что выльется ваша поддержка моей кандидатуры. Чего вы желаете за свою помощь, князья? Земель? Званий? Денег? Чего-то еще? Говорите без обиняков, прямо.

— Ваше высочество, служить вам — наша священная обязанность… — начал командующий Правым крылом.

— Да бросьте, Яркун, — отмахнулся я. — Вы умные люди, я тоже вроде бы не совсем чтобы дурак. Просто так никто и ничего не делает. Назовите свою цену.

— И ваше высочество ее заплатит, какой бы высокой она ни была? — Осе круто изогнул бровь.

— А пес его знает, — беззаботно отозвался я. — Это ж зависит от того, чего вам хочется. Мне, может, легче будет отречься от притязаний, назначив вашу несвятую троицу регентами при Асире, да обратно в монастырь возвратиться, доживать свой век.

Князья переглянулись в очередной раз. Что, обсуждали и такой вариант? Да наверняка, можно даже не ходить к гадалке. Но, похоже, это их чем-то не устроило, и я даже догадываюсь чем. Тем, что каждому из трех равных моментально захочется стать равнее прочих со вполне предсказуемым итогом в виде гражданской войны, в которой прочие князья вообще ни одного из вас, скорее всего, не поддержат.

— Мы лишь смиренно надеялись, что вы не забудете истинно верных, когда взойдете на престол, — вмешался Латмур Железная Рука. — Выставлять же какие-то притязания с нашей стороны было бы изменой.

Намек на кондиции? Да однозначно!

— Если ты, капитан, про ту похабную цидульку, что мне князь Дамуриани со товарищи послал, так сие есть их прямой священный долг перед короной — делиться мыслями и соображениями о том, как лучше государство Ашшорское обустроить, — хмыкнул я. — У любого может о том быть свое мнение. Ты, кстати, то письмо не читал?

— Нет, ваше высочество, — ответил Латмур. — Хотя и догадываюсь, что в нем было.

— Чего гадать-то? — Я извлек письмо дюжины членов Совета князей и бросил на стол. — Вот, ознакомьтесь, а после и поговорим.

— С позволения вашего высочества… — Осе развернул послание, и все трое впились взглядом в его содержимое.

Читайте-читайте. Тут красную тряпку, чтобы дразнить быка, правда, не используют, но эффект будет, думаю, такой же. Вон как у князей желваки-то играть начали, да и капитан гвардии смурнеть начал.

— Государь, но ведь это… — Командующий Левым крылом покачал головой, словно разминая шейные мышцы перед дракой. — Это заговор и предательство! Всех, сие подписавших, необходимо предать казни!

— Так уж и всех? — Я вновь усмехнулся. — Двенадцать владетельных в изменники записал разом, хозяев земель и водителей дружин.

— Уже завтра в наших силах будет взять их всех под арест, — заметил князь Коваргини. — Войска стягиваются к столице, и все изменники будут схвачены, лишь дайте приказ. А главного министра мы можем захватить, и немедленно — он во дворце.

— Ну хорошо-хорошо. Схватим мы их завтра. А дальше что, господа? — полюбопытствовал я.

— Поток и разорение, — ответил Осе. — Земли изменников отъять в казну, самих их с семьями предать казни, как велят традиция и закон.

Ну и за счет экспроприации наградить истинно верных, это понятно.

— А подчинятся ли традиции и закону их семьи? Ведь двенадцать… Ну ладно, десять — двоих я убедил в их неправоте — членов Совета обвинять предлагаете. Сдается мне, их наследники попытаются сопротивляться.

— Армия вполне способна справиться с бунтовщиками, — с мрачной уверенностью сообщил князь Самватиани.

— Ой ли? — иронично вопросил я. — Даже если забыть о том, что для войны нужны деньги, а заговорщики в них не испытывают недостатка, все ли владетельные поддержат нас, а не их? Ведь, если треть Совета обвинить разом, остальных и поодиночке потом перещелкать можно. Это многим придет в голову.

— Довольно дать почитать прочим князьям это письмо, — Латмур продемонстрировал мне послание с кондициями, — и армии можно будет даже не вмешиваться. Эта не великая дюжина возжелала отодвинуть прочих на вторые и третьи роли. Такого не простят.