Мертвый огонь

Коля Чернов любил читать и рассказывать про подвиги Красной Армии, и рассказ его о взятии Перекопа ребята прослушали с большим интересом.

К этому рассказу Сережа Стунин прибавил:

— Жители Крыма: татары и русские, занимаются па севере хлебопашеством и овцеводством, а на юге садоводчеством, виноделием и табаководством. Летом Крым — это всесоюзная здравница, куда отовсюду едут отдохнуть на Серег моря рабочие, крестьяне и служащие. Для них отведены лучшие крымские царские дворцы и дворцы капиталистов и помещиков.

То, что принадлежало злейшим врагам трудящихся, теперь находится в руках рабоче-крестьянского государства. Советская власть заботится и бережет этот чудесный кусок нашей земли.

Главный город Крымской ССР — Симферополь. Мы скоро его увидим, я другие города вот смотрите на карте.

Ребята, как очарованные, смотрели вниз и вдаль, где синело море и тянулась зубчатая линия берега.

Дальше вдали громоздились горы то безлесные с белыми меловыми склонами, то покрытые зелеными мишками леса. На юге они круто обрывались к морю.

В море были видны кое где дымки пароходов, белели парусные лодки рыбаков, а на побережье. утопая в зелени садов и виноградников, были разбросаны Крымские города: Ялта, Алушта,

Алушта, Феодосия, а на западе морская военная гавань и крепость Севастополь.

— Так вот оно какое море, — говорили себе ребята, жадно вдыхая соленый запах моря и вглядываясь в даль.

А море без конца и края уходило в даль, росло, ширилось, поднималось, тянулось и прямо и справа и олова, и только сзади еще виднелась полоса земли, но и она становилась все уже и уже. За далью горизонта исчезла советская земля.

Прощай, родная, милая Советская земля. Прощайте братья-пионеры. Отцы и матери, родные, братья, сестры — прощайте все.

От этих слов Вани Петенко, как-то грустно стало ребятам, и тревожно сжалось сердце. Даже Шарик как-то громко и грустно вздохнул и с шумом улегся на пол.

— Прощай. Советская земля.

Скоро в мглистой дали она скрылась из виду и кругом, куда только хватал глаз, расстилалось синее море, а над ним куполом опрокинулось голубое небо.

Море, небо и птица из стекла и металла, а в птичьей груди восемь ребят с красными галстуками, собака Шарик и седой человек у руля — вот и все, что осталось от Советской земли.

Только теперь ребятам захотелось есть.

И точно отгадывая их мысли, дядя Масперо открыл оконце, просунул в кабинку руку, нажал кнопку в стене, и сейчас же раскрылись в стене дверцы скрытого там шкафа, и ребята почувствовали запах жареного мяса и каких то еще вкусных блюд.

— Вот это да… — выразительно сказал кто-то из ребят и аппетитно почмокал губами. У всех улыбки расплылись до ушей. Вы сами понимаете, что приглашать их кушать совсем было не нужно: все сейчас-же принялись за еду. Только Шарик, нетерпеливо повизгивая, ждал своей порции, но, конечно, уже через минуту из рук Мони Гирш он получил большую кость, покрытую мясом и с удовольствием стал ее «шамать».

— Дядя Масперо, пожалуйте, — сказал Сережа Стунин, подавая ему тарелку супу и порядочный кус хлеба.

Дядя Масперо поблагодарил, поставил тарелку на выдвижной столик возле руля и принялся уплетать за обе щеки.

За супом последовали телячьи котлеты с рисом, а потом чай

— Вот это здорово… — сказал после обеда Гриша Степанов, поглаживая себя по животу.

Теперь и поспать бы хорошо, — прибавил Костя Черняков, свертываясь калачиком на мягком кожаном кресле.

Его примеру последовали один за другим и остальные ребята и, конечно, Шарик, которому в тесной кабинке было скучно.

Сколько времени они спали, не знаю, только, когда они проснулись, сзади них синела лишь узкая полоса моря, а впереди под ними, насколько только хватал взгляд, простиралась страна, изрезанная в разных направлениях цепями гор.

— Малая Азия, — сказал Коля, который, как оказалось, лучше других знал географию. — Здесь Турецкая Республика, а главный город у них Ангора.

Дядя Масперо, услышав слово «Ангора», молча показал пальцем в одну точку на горизонте, и ребята, вглядевшись, увидели далеко-далеко небольшой город, новую столицу Турции. Старая столица, как известно, Константинополь, на Европейском берегу пролива Босфора, соединяющего Черное и Мраморное море.

— А молодцы все-таки турки, — сказал Сережа Ступим, — Несколько лет тому назад они отбились от натиска европейских капиталистов, а султана своего турецкого со всеми его министрами выкинули вон из Турции.

— Молодцы то молодцы, да только не совсем, — сказал Коля Сабуров. — Ведь все-таки у них буржуазия правит, а рабочие и крестьяне так же стонут у них, как и в других буржуазных странах.

— Да это верно, — согласился Сережа, — Рабочие и крестьяне там еще не сознали свою силу, не успели организоваться, чтобы взять власть в свой руки…. Ну да и это когда нибудь будет, ведь и там коммунистическая партия растет и крепнет с каждым годом.

— А пионеры-ленинцы там есть?

— Есть, да только им приходится работать осторожно и собираться тайком.

— Хорошо бы нам подать о себе весточку, ободрить их….