Мертвый ключ

Выставив лезвие перед собой, она осторожно выглянула в коридор. Никого. Только отпечатки ног в пыли на полу. Девушка достала из сумки фонарь и посветила на следы. Как будто все она и оставила. Айрис выключила фонарь. Да, она наверняка окончательно рехнулась тут. Сама же и вытряхнула сумку, да напрочь позабыла об этом, потому что башка у нее была забита всякими Беатрис Бейкер и мистерами Ротштейнами. Она сложила канцелярский ножик.

Когда Айрис переступила порог собственной квартиры, нервы у нее по-прежнему так и звенели, и она вздрагивала при каждом звуке. Прежде чем завалиться на диван, она включила свет, где только можно. Банка пива и пара сигарет вроде как сняли напряжение, однако ощущение слежки никуда не делось. Айрис встала и на всякий случай закрыла входную дверь на второй замок.

Чтобы хоть как-то отвлечься, она достала из рабочей сумки похищенную папку Беатрис. В тысячный раз просмотрела загадочную писанину, а затем взялась за пособие по скорописи. Попытка разобраться с методикой с налету успехом не увенчалась: первые же наставления слились в одно сплошное пятно, а простой шифровальной таблицы в книжке, увы, не приводилось. Похоже, придется потратить какое-то время на более детальное изучение стенографии.

Айрис положила досье на Беатрис рядышком с учебником. Каждая закорючка в тексте походила на следующую. Судя по всему, система письма заключалась в том, как эти закорючки друг с другом связываются. Провозившись минут двадцать, девушка только и получила, что «на фиг», «город», «взятки». «Ну бред же, очевидно. Вот же черт!» Наверно, все это шифровальное дерьмо просто не для нее. Она захлопнула пособие и с грохотом бросила на журнальный столик.

В голове у нее сама собой возникла картина сваленных на столе Беатрис вещей. Неужели она и вправду вытряхнула сумку сама? А если нет, то какого черта Рамон, или кто там еще, искал в ней?

С журнального столика на Айрис осуждающе взирали все вещи, что она украла из старого банка: учебник по стенографии, папка Беатрис и ключ с номером 547. Вряд ли кто на всем белом свете знает о ее проступке, да и, скорее всего, никого это даже не волнует. Она просто сходит с ума, только и всего. В мозгу у нее засели страшилки полоумной Сюзанны об угрозах и расследовании. Да и разговор с тем старым барменом определенно не сказался положительным образом. «В краях, откуда я родом, есть пословица, — с итальянским акцентом передразнила его Айрис и закурила сигарету. — Не воруй на кладбищах, иначе потревожишь призраков».

Вот только звучало это совсем не смешно.

ГЛАВА 12

Понедельник, 4 декабря 1978 года

Сквозь сомкнутые веки Беатрис почувствовала солнечный свет и услышала, как главный вестибюль Университетской больницы потихоньку начал наполняться людским гомоном. Врачи стекались в свои кабинеты, пациенты с капельницами ковыляли в кафетерий. Девушка с трудом потянулась и поморгала от яркого солнца. А спустя некоторое время она наконец осознала, что наступил понедельник. Беатрис встала со скамейки и поискала часы. Еще только семь. Что ж, до работы у нее уйма времени.

Она поднялась на лифте на этаж реанимационного отделения. Как раз начиналась утренняя пересменка, и за регистрационной стойкой никого не оказалось. Беатрис взяла регистрационный журнал и привычно расписалась в графе посетителей. Потом вспомнила, что ее «дядя» тоже должен был оставить здесь свою подпись, и пролистала страницы, однако, к своему разочарованию, обнаружила, что записи за предыдущие дни уже удалены. Она вернулась к странице, где только что отметилась, и повела пальцем по списку. Среди имен незнакомцев, за последние двадцать четыре часа посещавших отделение реанимации, не попадалось ни мистера Томпсона, ни кого-либо из ее родни. Но одна фамилия буквально резанула глаза: вчера после девяти вечера в журнале расписался Р. Т. Халлоран.

Имя навещаемого пациента Р. Т. Халлоран не указал. В отделении интенсивной терапии имелось двадцать палат, и на протяжении вот уже многих вечеров она часто проходила мимо них, разминая ноги. Халлоран мог наведываться в любую из них. Да и Р. Т. вовсе не обязательно должно означать Рэнди, рассуждала Беатрис. И все же тревожное чувство не покидало ее. Когда Р. Т. Халлоран находился на этаже, она как раз спала на стуле возле Дорис. От мысли, что Рэнди разглядывал ее спящую, девушку передернуло.

Она отпрянула от журнала. Укрытие для чемодана с одеждой внезапно показалось ей не таким уж и надежным. Беатрис бросилась по коридору в палату тетушки и, лишь мельком глянув на Дорис, распахнула дверь кладовки.

Чемодан вывалился прямо ей на ногу, и она шумно выдохнула. Но дергающая боль в ушибленной ноге обернулась настоящим облегчением: по крайней мере, у нее имеется одежда. Она подняла тяжеленный чемодан. Несомненно, жить в больнице больше нельзя.