Мертвые хризантемы

– У тебя что-то срочное? – спросила Анита, по-прежнему не отрывая пальцев от висков.

– А у вас, матушка, как всегда, мигрень при моем появлении? – насмешливо спросила вошедшая, выдвигая стул и бросая на него мягкую желтую сумку.

– У меня пресс-конференция, – процедила Анита, сдерживая рвущееся раздражение. – Если ты пришла по делу, говори, а если нет…

– …то убирайся вон, угадала? – рассмеялась женщина, не трогаясь с места. – Не волнуйтесь, сейчас уйду, я действительно по делу. Вы мои ключи не видели?

– Какие ключи?

– Ну от дома, какие еще? Хватилась утром – не могу связку найти. Вы не прихватили по ошибке?

– Я не ношу с собой ключей, ты ведь знаешь.

– Неужели потеряла? – Лицо молодой женщины выразило озабоченность.

– Кику, не морочь мне голову. Возьми запасные у Галины Васильевны, сделай дубликаты – что угодно, только сейчас не изводи меня подобной ерундой! Ты ведь знаешь, что в городе неприятности, мне сейчас придется отвечать на вопросы журналистов, а я должна отвлекаться на ерунду с потерянными ключами! Ты ведь не ребенок, реши хоть что-то сама! – чуть повысив голос, произнесла Анита.

Женщина смерила ее насмешливым взглядом:

– Можно? Вы разрешаете мне решить что-то самой? Какая щедрость с вашей стороны, матушка.

– Кику! Я прошу тебя – уходи!

– А то что? – змеиным броском подавшись в сторону Аниты, так, что та невольно отпрянула, прошипела женщина. – Что вы сделаете, матушка? Позовете охрану? Не-ет! Не позовете, вам духу не хватит, потому что вы знаете… знаете…

Анита почувствовала, что вот-вот потеряет сознание, вцепилась в столешницу и постаралась взять себя в руки:

– Уходи, Кику, я… прошу тебя…

– Едва не подавились просьбой, матушка? – насмешливо спросила та, вставая, наконец, из-за стола и подхватывая свою омерзительно-желтую сумку. – Ну, раз уж вы просите… я, разумеется, уйду, тем более – у меня встреча.

Женщина покинула кабинет легкой походкой, высоко вздернув голову, а у Аниты затряслись руки. Она встала, заходила по кабинету, разминая ставшие ледяными пальцы, пытаясь согреть их и унять дрожь. «Даже таблетку выпить не могу – в сон начнет клонить, а у меня эта чертова пресс-конференция… Вот же дрянь, как она ухитряется выбирать такое время, чтобы выбить меня из колеи? Будто в ежедневник мой заглядывает – обязательно перед важным мероприятием что-то выкидывает. Надо положить этому конец. Надо, надо, невозможно ведь уже…»

Успокоившись немного, Анита вернулась за стол, выдвинула самый нижний ящик стола и достала оттуда небольшую рамку с фотографией, поставила перед собой и, положив голову на скрещенные руки, устремила взгляд на снимок импозантного мужчины в черном костюме и галстуке. «Не смотри на меня так, дорогой. Я просто не могу больше терпеть все это».

Следователь

В Осинск предстояло ехать поездом, который отходил почти в полночь. Полина настояла на том, чтобы Лев не провожал ее, а доверил это водителю, которого прислал прокурор. Муж недовольно заворчал:

– А поцелует тебя у вагона тоже водитель?

– Ну без этого, пожалуй, обойдусь. – Полина держала на руках уже задремавшего Ванечку и наблюдала за тем, как Лев записывает в ее ежедневник телефон своего одногруппника. – Но согласись – тащить с собой детей ночью на вокзал вообще нет смысла, а оставлять дома одних – еще хуже.

– Инке тринадцать, она вполне справится.

– Лева… ну мы ведь договорились.

– Все-все, договорились, не шуми, Ваньку разбудишь. И вот тогда точно придется ехать всем вместе.

Полина осторожно заглянула в личико сына, убедилась, что тот крепко уснул, и на цыпочках направилась в комнату, уложила мальчика в кроватку и, включив небольшой ночник, вышла, прикрыв за собой дверь. Из-под двери соседней комнаты пробивалась тонкая полоска света – дочь читала что-то, устроившись в постели. Видимо, услышав шаги матери, девочка выбралась из кровати и открыла дверь:

– Ты уже поехала?

– Нет, машина будет только через час.

– А ты надолго?

– Не знаю, Инна. Как пойдет…

Девочка вздохнула, теребя бантик на пижаме:

– Понятно… сложное дело?

– Пока не знаю, на месте разберусь.

– Но если вызвали тебя, значит, сложное… и это надолго.

Полина притянула дочь к себе, обняла, прижалась щекой к макушке:

– Я буду очень стараться как можно скорее все раскрыть. Я ведь тоже скучаю без вас и уже давно никуда не уезжала. А Ваню вообще впервые оставлю… ты уж тут постарайся папе помочь по мере возможностей, ладно? Тетя Вита, конечно, будет приезжать, но ты ведь понимаешь…

– Ты, мам, не волнуйся, – серьезно сказала дочь, – мы справимся.

Полина погладила девочку по волосам, закрывавшим спину почти до талии, и вздохнула. Превратившаяся в ершистого подростка Инна временами удивляла ее вот такими совсем взрослыми заявлениями, давая понять, что и на нее тоже можно положиться, а не только на сестру и мужа.

– Я знаю, доченька. Ты у меня совсем взрослая стала.

– Мам, ты только постарайся там побыстрее, ладно?

– Конечно. Но папа сказал, что вы сможете приехать ко мне на выходные – у него в Осинске живет одногруппник, папа давно с ним встретиться хотел. Ну и вас с Ваней возьмет, мы там погуляем, вместе побудем.