Мертвые хризантемы

– Ой, Лева… какая разница, куда ночевать приходить?

– А мы бы могли с детьми как-нибудь в выходной к тебе приехать, – нанес решающий удар Лев, и Полине пришлось согласиться:

– Ладно, черт с тобой. Только давай так – я сперва осмотрюсь, прикину, что там к чему, а потом сама позвоню твоему приятелю, если в этом будет необходимость.

Лев только головой покачал. Полина иной раз до смешного хотела быть самостоятельной, не пользоваться поддержкой и решать вопросы без помощи мужа, и Лев уважал это стремление, хотя в некоторых случаях считал его излишним. Что, например, плохого в том, чтобы сейчас принять помощь Филатова и устроиться с комфортом в нормальной гостинице вместо той, что может позволить мизерный бюджет прокуратуры? Но у Полины свои резоны, и с этим Лев тоже привык считаться.

– Когда едешь? – спросил он, вставая и вынимая из шкафа две чашки.

– Завтра. У меня билеты на вечерний поезд, утром буду на месте. Заселюсь в гостиницу, приму душ – и к коллегам.

Психотерапевт

Комплекс утренних упражнений выполнялся автоматически, сам собой, словно тело действовало в полном отрыве от головы – так надо, так привычно, так правильно. Через полчаса – контрастный душ, потом чашка кофе и просмотр почты, беглое чтение новостей и телефонный звонок. Можно, конечно, и не звонить, но… Так надо, так привычно, так правильно.

– Доброе утро. Как твое самочувствие?

– Доброе утро. Спасибо, все хорошо. Как ты?

– Я в порядке, собираюсь на работу.

– Хорошего дня.

– И тебе.

Положить трубку, задержать дыхание, зажмурить глаза, посидеть так, считая до десяти, а потом резко выпустить из себя воздух с шумным звуком – словно сбросить негатив, затопивший изнутри, как воду с плотины. Все, можно собираться.

Эти ритуалы, такие обыденные, незатейливые, давно не приносили ничего – ни удовольствия, ни раздражения. «Так надо, так привычно, так правильно», – повторяя это, было легче совершать какие-то действия – всегда, с самого детства. И сейчас, в тридцать четыре, это тоже помогало, как тогда – в семь, в двенадцать, в двадцать.

Звякнул телефон, сообщая о пришедшем сообщении. Читать некогда, и так уже опаздывает. «Ничего, на работе прочитаю, вряд ли что-то срочное».

Машина, ухоженная серебристая «Ауди», стояла прямо у подъезда, приветливо моргнула стоп-сигналами, разблокировав двери. Бросить ноутбук на переднее сиденье, туда же – сумку, укрепить в держатель на панели телефон, включить навигатор – не для того, чтобы проложить курс, а для контроля дорожной обстановки – не хватало еще и в пробку попасть, раз уж и так опаздывает. Все, можно ехать.

Небольшой отреставрированный двухэтажный дом в самом центре города, историческое здание – бывший особняк купца Михайлова, местного благотворителя и фабриканта, после революции сбежавшего с семьей куда-то в Европу. Теперь – Центр психотерапии и коррекции веса, так выгоднее. Арендовали пополам с партнером, бывшим однокурсником, однако конкуренцию друг другу не создавали, у каждого – свои пациенты, их потоки даже не пересекались, на первом этаже – две стойки, за каждой – свой регистратор, даже форма у них разного цвета. Всем удобно, всем выгодно, никаких трений. С партнером можно выпить кофе в маленьком ресторанчике через дорогу, если вдруг совпадут «окна» в расписании, поболтать о том о сем… А можно не видеться месяцами, тоже удобно.

У двери кабинета на втором этаже – приветливая, улыбчивая секретарь Маша:

– Доброе утро. До первого клиента осталось ровно пятнадцать минут, сварить кофе?

– Доброе утро, Маша. Спасибо, кофе не нужен. Клиент придет – сразу запускайте.

– Хорошо. Я цветы сменила в вазе.

– Спасибо.

Цветы в вазе, цветы в вазе… тоже привычка. В любое время года в кабинете должны быть свежие цветы, что бы ни случилось. Да, вот они – белые, нежные, похожие на стайки невест.

«Карандаши в стакане разного размера, непорядок. – Два, те, что меньше остальных, летят в ведро под столом, из ящика вынимается пачка новых и точилка. – Вот теперь все правильно».

Неплохо бы перед приходом клиента просмотреть записи по прошлой беседе, освежить в памяти причину обращения и ход терапии. В открытом ежедневнике – фамилия. «Уварова, Уварова… кто же это? Никаких ассоциаций… когда же она была в прошлый раз, неведомая Уварова?» Отлистать назад, неделя, две…

– Маша, зайдите ко мне.

Секретарь возникла на пороге почти мгновенно:

– Слушаю.

– Кто такая Уварова?

– Ну как же… это ведь дочь той самой Уваровой… ну владелицы турфирмы, помните?

– Не помню.

Маша смотрела удивленно:

– Ничего не случилось? С вами все в порядке?

«Кажется, нет. Но не признаваться же в этом секретарю».

– Да. Просто напомните мне, по поводу чего ко мне сейчас придет эта Уварова.

– К ней муж является. Покойный, – уточнила Маша после паузы.

– Ну действительно… муж ведь, покойный… такое не забудешь… все, Маша, спасибо, можете идти.