Мертвец

Эдуард Николаевич Веркин Мертвец

ПЛОХАЯ ПРИМЕТА

Так должно было быть. Красиво, как по-настоящему, с понтами.

Так.

«Мой брат — оригинальный человек.

Это правда. Многие специально выдумывают для своих историй разных оригинальных братьев, а мне и выдумывать не надо, у моего брата оригинальности хоть отчерпывай. Он её в «Боровик» сдавать может, как клюкву. Так уж получилось. Некоторых как половником в лоб отоварили, все люди как люди, а эти с необычностями. Бабушка моя говорит так — «ненарочненькие». Или «ненарошненькие», точно не знаю, как правильно. Наверное, это оттого, что в нашей семье все остальные очень обычные люди. Должна же была природа на ком-то отыграться?

Вот она на нём и отыгралась.

Хотя, если уж правду совсем говорить, в районе нашем мой брат не самый ещё. В Коммунаре парень живёт, так он анаконду в бане держит. Настоящую анаконду, из Латинской Америки, где взял — неизвестно. И баню ему приходится каждый день топить, чтобы змея не замёрзла, хорошо хоть, что он ещё в леспромхозе работает, с дровами нет проблем. Из-за этой анаконды у парня куча неприятностей, его даже из дома выгнали, но он анаконду так и не выпустил.

Такой вот серпентолог.

Так что мой брат — это далеко не № 1, всё-таки он змею не держит.

Зато мой брат помешан на похоронах. Многие считают, что это даже круче анаконды, но я не согласен — с анакондой в бане нельзя соревноваться.

Сенька похоронный маньяк просто, хоронит всех. Это из-за книжки. Он её на переезде нашёл, на столбе. Лежала себе книжка, красивая, дорогая, с картинками. И в этой книжке всех хоронили. На каждой странице. Психи какие-то похоронные. Сенька прочитал, подумал и заразился. Хоронить — это круто, сказал он и стал настоящим хоронякой.

А книжка делась куда-то, я её потом и не видел.

У него велосипед, он на нём объезжает окрестности. Сейчас асфальт везде положили, так что объезжать легко, не то что раньше. Сенька едет и на дорогах подбирает разную дохлую мелочь. Машин стало больше, и этой мелочи тоже стало больше, раз в неделю Сенька обязательно кого-нибудь притаскивает. То ежа расплющенного, то кролика, то иволгу, но чаще всего собак. Как в книжке той совершенно.

Собак много в последнее время стало, это из-за того что кладбище разрослось. Народ приобрёл привычку оставлять на могилах всякую еду — конфеты, печенье, бутерброды, за это пропитание долгое время велась борьба между собаками и воронами, победили четвероногие. Они очень расплодились в районе кладбища, были наглы и правила дорожного движения совсем игнорировали. Отчего частенько попадали в аварии с летальным исходом.

Попадут, а потом валяются, растопырив лапы. Они валяются, привлекают мух, а тут как раз появляется Сенька на своём велосипеде. Грузит труп, везёт к себе в сарай, а там уже мумифицирует. Ну, не по-настоящему, конечно, кишков не вынимает и мозг через серебряную трубочку не высасывает, доступными средствами оперирует, просто обматывает плотно скотчем, так что получается кокон. После чего кладёт в гроб и со всеми церемониями хоронит, всё как полагается, музыка играет, барабаны бьют, сборную Канады на кладбище везут…

Нормальный человек откуда-нибудь из Костромы в такое и не поверит, а оно правда.

Раньше Сенька мастерил настоящие гробы, из сосновых досок, но потом понял, что это очень накладно. Доски дорогие, а гвозди приходится из разных полезных строений тырить, например из крольчатника. За крольчатник Сенька, кстати, был порот. И после этого стал всех хоронить в картонных коробках или во фруктовых ящиках. По средам с утра он всегда идёт к Озерову и берёт ненужную тару, так что у нас за домом целый запас уже, настоящая гора.

Вообще, сначала Сенька закапывал всех за моим домом, но мать воспротивилась, поскольку хотела на этом месте развести хрен с прицелом на то, чтобы потом из него делать аджику к «Вятке» или к «России». Так что пришлось братцу другое место подыскивать. Впрочем, это только радости Сеньке добавило, поскольку он сначала осуществил торжественную эксгумацию прахов (я чуть от вони не задохнулся), а потом уже осуществил обратное захоронение на новом месте. Но где — не говорит, хотя я подозреваю.

Да, нормальный человек откуда-нибудь из Костромы в такое и не поверит, а оно правда.

Поэтому его Черепом и зовут. И даже чуть побаиваются и сторонятся. Да и сам Сенька этому способствует, распускает слухи о том, что каждый, кто его обидит, ляжет в гроб не позже, чем через год.

И в настоящих похоронах он тоже участвует, кстати. Он как наденет свои чёрные очки, как обрядится в чёрный костюм, как повяжет траурную повязку — ну просто такой маленький ангел смерти, как с картинки. Поэтому «Ритуал-М», единственное похоронное бюро в нашем городе, его часто привлекает. Если у усопшего какие награды при жизни были, то Сенька идёт перед процессией и несёт их с важным видом на красной подушечке…»

Это в голове у меня так сложилось, здорово, как в книжках, полторы недели придумывал. А в тетради по-другому всё получилось. Убого.

«Мой брат Сенька — урод».

Вот что я написал.

«Это всё из-за книжки».