Мерцание «Призрака»: Ангелы Смерти

Профессор Сильвани поправила на левом запястье золотые наручные, отглаженный воротник белоснежной блузки, который лежал поверх ворота жакета и, наклонившись, взяла с переднего сидения кожаный портфель. Она закрыла дверцу автомобиля на ключ и энергичным шагом направилась к парадному входу клиники. Грациозность движения и идеальная осанка, магически приковывали к ней внимания, но при этом ей всегда нравилось оставаться недоступной. Возможно, это был способ спрятаться самой за себя, подобно одному из многих приём психологической защиты и не показать свою стеснительную душевную наготу.

Паскуалина бросила взгляд на компактный циферблат наручных часов и потянула на себя дверную ручку входной двери. Опаздывать куда-либо была не в её стиле! Пунктуальность и профессор Сильвани были настолько близки друг другу, что их разобщённость могла говорить лишь о серьёзных проблемах.

Паскуалина оказалась в просторном светлом фойе, которое буквально купалось в лучах утреннего солнца и суетливый персонал клиники добавлял к этому великолепию движения. Очень часто чего-то подобного и не хватает таким исследовательским заведениям, где темнота коридоров и полумрак приёмных и фойе нагнетает на психику настроение того, что человек уже, даже не вступив в бой, уже проиграл. Природа умеет удивлять свои творения, как Господь Бог! Пусть, часть учёных закоренелые атеисты, но найти Бога им всё равно суждено. Да, это будет путём отрицаний и несогласий, богохульств и насмешек, но судьба любит потешаться над человеком и его утверждениями. Насмешка над наукой не такая явная, но именно обрыв логической цепочки и последовательности мышления говорит о слабости учёного. Для профессора Сильвани всё это было очевидно, но стремлений найти совершенство среди изъянов не угасало в её сердце и сознании.

Паскуалина на мгновение замерла посреди огромного фойе, в очередной раз проникнувшись рабочим настроением. Она стояла посреди «муравейника» из медицинского персонала, врачей и пациентов, терпеливо ожидавших своей очереди на рецепцию. На стенах красовалась эмблема клиники в виде аббревиатуры букв «HV». Пожелания доброго утра и здравия, окутали слух профессора Сильвани, и она направилась к проходной научно-исследовательского блока.

– Здравствуйте, профессор! С добрым утром! – улыбнувшись, произнёс охранник, заложив большие пальцы рук за толстый кожаный ремень, на котором висела закрытая кобура. Тёмно-зелёная форма с фуражкой и аббревиатурой клиники на кокарде и пряжке, дополнял бейдж и блестящий жетон из металла жёлтого цвета, создавая единый строгий образ.

– И тебя, с добрым утром, Себастьян! – кивнув головой в ответ и слегка улыбнувшись, ответила Паскуалина. Она энергичной походкой вошла в длинный коридор, вспоминая вчерашний скучный вечер, проведённый наедине с собой, а также, медицинской документацией с кучей форм и отчётов. Жажда прочтения научной статьи не покидала профессора Сильвани, но подобный праздник получался не таким частым, как хотелось.

Паскуалина прошла по небольшому холлу, созданного специально для минут расслабления и погружения в несколько иной мир. Стены были выложены плиткой цвета тёплой морской волны и синевы холодных глубин. Сочетание несочетаемого и две такие непохожие друг на друга фауны, нанесённые кистью художника-мариниста.

Профессор Сильвани сняла солнцезащитные очки, завернула за угол, очутившись в очередном длинном коридоре и оказалась у двери своего кабинета. Она вытащила из кармана жакета связку ключей и отперла дверь. Её рук коснулась дверной ручки и Паскуалина зашла в свой кабинет, стены которого были выложены светлой голубой плиткой с вкраплениями белого цвета. Этакий морозный узор, напоминающий о генетическом материале, хранившийся при очень низких температурах.

Профессор Сильвани закрыла за собой дверь и положила на стул, стоявший у двери, кожаный портфель. Она открыла небольшой металлический шкафчик, где висел её белоснежный медицинский халат и зелёный хирургический костюм. Паскуалин сняла с себя жакет, повесив его на вешалку из шкафчика, и надела белый халат, который не стала застёгивать на пуговицы. Её отражение в зеркале частично взволновало её из-за задумчивости, написанной на лице. Она закрыла дверцу шкафчика и услышала звонок телефона, который неприятно дребезжал, словно, несмазанная повозка на горной дороге. Профессор Сильвани подошла к своему рабочему столу, выполненного из массива дуба, и сняла телефонную трубку, приложив её к уху:

– Слушаю, – звонким голосом ответила Паскуалина.

– Доброе утро, профессор! К вам синьор Ривейра, – бодрым голосом известил охранник с проходной.