Мерлин

Утер проговорился, хотя сам еще этого не понял. Надейся он, что ребенок его, он бы сказал иначе. Нет, семя, возрастающее в Игерне, принадлежит Аврелию, и Утеру это известно. Вот почему он произнес то слово, которое было у него на уме: "наследник".

— Конечно, он твой наследник, — отвечал я.

Чьим бы сыном он ни был — Утера или Аврелия — ему надлежит наследовать верховный престол. Станет ли он королем на самом деле

— другой вопрос.

— Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю. — Утер нетерпеливо от­махнулся. — Так или иначе, я не убийца, что бы обо мне ни толкова­ли.

Он имел в виду беспочвенный слух, будто он нарочно убил Горласа, чтобы жениться на Игерне.

— Я здесь не затем, чтобы называть тебя убийцей, — промолвил я.

— Единственное, что меня заботит, — ребенок.

— Значит, мы хоть в чем-то согласны. — Он бросил быстрый взгляд на Игерну, потом снова перевел взор на меня. — Что ты пред­лагаешь?

— А надо что-то предложить?

— Ты хочешь сказать, что проделал весь этот путь с единственной целью: проверить, собираюсь ли я убить новорожденного? — Он не­естественно расхохотался.

Мне стало жутко.

— Что же, ты бы не первый из земных царей попытался разрубить запутанный узел с помощью меча. Однако я рад слышать, что страхи мои напрасны.

— Я бы сказал, не совсем. — Он повертел золотой браслет, изо­бражавший дракона — свой теперешний знак. — Думаю, есть многие,

— начал медленно и тихо, словно боялся, что его подслушают, — кто дорого заплатил бы за смерть этого младенца.

Игерна тихонько всхлипнула.

— Верно, — отвечал я, — но король всегда может защитить своих близких. И потом, такое случается столь редко...

— Не так уж и редко, — настаивал Утер. — Ты забыл, что стало с Аврелием? Мы живем в опасное время. — Он улыбнулся одними гу­бами. — Кругом страшные люди.

— Говори, к чему ты клонишь?

— Ребенку небезопасно будет здесь оставаться.

— Где ж ему будет безопаснее?

— Это тебе знать. Ты сумеешь отыскать надежное место.

Надо отдать ему должное, Утер, когда его прижмешь, мог на ходу сочинить нечто в высшей степени убедительное. Игерна догадалась, к чему он подводит, и шагнула к нам.

— Он прав, Мирддин Эмрис, ты сумеешь отыскать место.

Меня это удивило, но, полагаю, ею двигало естественное чувство. Она думала, что, даже если Утер не убьет ребенка, это сделает кто- нибудь другой. Даже если его удастся уберечь, дитя станет между ней и мужем, чего она страшилась еще сильнее. Она выбрала наименьшее зло.

Лучше отдать ребенка в неведомые добрые руки, чем постоянно дрожать за его жизнь и в то же время проклинать минуту его рожде­ния.

И, надо сказать правду, сейчас Утер не лгал. Если так легко отра­вили Аврелия, кто помешает сгубить беспомощное дитя? Тщеслав­ные властолюбцы Дунаут, Моркант и Коледак станут для него посто­янно угрозой. Да и они ли одни? Однако Утер думал не только о них, но и о другом: "Этот ребенок должен уступить место моему собст­венному".

Мне тоже понравился этот план, хотя совсем по иной причине. Если почему-то Утер не сумеет обзавестись наследниками, у нас будет в запасе сын Аврелия. Однако вслух я этого не сказал.

Игерна подошла ближе и положила руку мне на локоть.

— Пожалуйста, Мирддин Эмрис, отыщи хорошее, надежное место для моего маленького. Никому, кроме тебя, я его не отдам.

Она смотрела на меня большими темными глазами, исполненными надежды и страха. Отказать ей было бы ׳жестоко. В любом случае, это являлось самым лучшим решением.

— Я сделаю, что смогу, госпожа моя. Но, — я предостерегающе поднял палец, — все должно быть, как я скажу. Чур потом от угово­ра не отказываться. У вас еще есть время решать.

— Нет, — сказала она, — я уже все решила. Я верю тебе, Мирддин Эмрис. Поступай так, как считаешь нужным.

— Ия тоже доверяю тебе, Мерлин. Мы исполним все, что ты ска­жешь.

Утер умел быть великодушным. А почему бы нет? Он считал, что одним махом разрешил свои затруднения и спас свое доброе имя. Он

гордился собой. Сыновья еще народятся. А раз решившись, он будет верен своему слову до конца.

Мы еще немного поговорили и сошлись на том, что я заберу ребен­ка сразу после рождения — Игерна опасалась, что в противном случае не сможет с ним расстаться, — и отдам на воспитание в известное мне одному место.

Все получалось замечательно. Однако то, что в те дни представля­лось сущей безделицей — воспитание нежеланного ребенка, — вскоре превратилось в запутанный колючий клубок. Потому что это был не­обычный ребенок.

Я вернулся в Инис Аваллах ждать, когда родится ребенок. Пелле- ас прибыл из Ллионесса с горестной вестью: Белин смертельно болен и не протянет до конца зимы. Поскольку он не оставил законных на­следников, трон должен перейти по Аваллаховой линии к сыновьям Хариты или Морганы. Так как сын Хариты — прямой потомок Авал- лаха, выбор скорее всего падет на старшего из сыновей Морганы.