Meow (СИ)

– Нет, – аккуратно отстраняя голову брюнета за волосы, чтобы избежать новой встречи своего измученного прошедшими днями члена с его клыками, твердо произнес Галлагер, прикрывая другой рукой мошонку в желании сосредоточить внимание ушастого на своих словах, а не паху. – Нет, Микки! – повторил он раздраженно, в ответ получив новую попытку гибрида добиться желаемого, уже руками, и резко двинулся вбок, обходя дрожавшее в возбуждении на полу обнаженное тело и быстро приближаясь к шкафу, понимая, что никакой адекватности он не дождется, когда за спиной раздалось требовательное:

– Мяу!

– Я сказал нет, – не оборачиваясь, проговорил он в третий раз под протяжное мяуканье поднявшегося на ноги парня, приближающегося к нему со спины, и сильно сжал зубы, чувствуя влажный язык, обрисовывающий контуры его позвоночника, оставляя блестящий след на бледной коже, сосредоточенно выискивая на полках пару чистых боксеров и футболку. – Микки! – злобно прорычал он, резко отбрасывая от себя руку брюнета, пытающуюся пробраться к его анальному отверстию, с легкостью вернувшую в мозг воспоминания о неприятном пробуждении, и развернулся на сто восемьдесят, сжимая пальцами запястье ушастого. – Ты пытался меня изнасиловать, ты понимаешь это? – спросил он, заглядывая в потемневшие голубые глаза, ища в них хотя бы маленький намек на осознанность.

– Мне нужно… мяу, – лишь раздалось в ответ на это, разрушая все надежды рыжего на диалог, окончательно выводя из себя и разрывая в клочья терпение, заставляя оттолкнуть настойчивого парня и поскорее натянуть нижнее белье и другую одежду, на ходу упаковывая сумку учебниками и тетрадями.

– Справляйся сам, – оставил Йен в компанию гибриду, захлопывая дверь за спиной и щелкая замком, лишь на мгновение задержавшись возле нее, прежде чем сорваться с места и быстрыми шагами преодолеть десяток метров по коридору, сворачивая к санузлам.

***

Остатки злости на Микки улетучились к обеду, уступая свое место беспокойству о запертом в комнате хвостатом парне, значительно превосходившему в размерах волнение за обещанный пустым листом теста «неуд» и два дополнительных реферата на тысячу слов из-за вынужденного отсутствия на парах, занимая все больше мыслей Галлагера, бездумно слоняющегося от одной аудитории к другой в попытках впитать крупицу знаний.

Йен не мог сосредоточиться на учебе, постоянно проваливаясь в воспоминания утреннего инцидента, пытаясь найти брюнету оправдания в виде состояния аффекта и затуманивших сознание гормонов, убеждая себя в некорректности собственного поведения, подгоняя ход стрелок на циферблате наручных часов, обещающих скорое окончание занятий и возможность извиниться перед Микки.

По пути заскочив в столовую, уже привычными движениями наполнив два контейнера едой, Йен спешил к дверям общежития, сжимая в одной ладони пакет с обедами, а в другой большой стакан шоколадного коктейля ручного приготовления, формулируя в голове слова искреннего раскаяния, растягивая губы в широкой улыбке, понимая, что вряд ли ушастый даст ему сказать хоть слово, прежде чем получит в свое пользование его член.

И отказывался признаваться даже себе в том, что перспектива подобного развития событий ему очень даже на руку.

Вот только пустая комната, встретившая его через несколько минут тишиной и распахнутым настежь окном, не позволила долго радоваться ожидаемой встрече с гибридом.

Проходя вглубь наполненного свежим уличным воздухом помещения, споткнувшись о большой черный пакет у входа, подозрительно похожий на мусорный из его тумбочки, Галлагер быстро крутил головой, надеясь найти Микки, но раскачивающаяся от порывов ветра штора прозрачно намекнула рыжему о бесполезности этого занятия.

Впрочем, как и потерявшая все свое убранство кровать голым матрасом.

– Блять, – не смог сдержать в груди разочарование Йен, оставляя свою ношу на письменном столе и оглядывая пришедшую в порядочный вид спальню, обреченно кусая губы от осознания того, что его гость опять сбежал из-за его промашки.

Даже не задумываясь теперь о том, что, возможно, он и был прав.

Опускаясь на покрытый пятнами матрас и сжимая пальцами огненные пряди волос, Галлагер тихо прошептал в пустоту подготовленную речь с извинениями, наблюдая за раскачивающейся створкой окна, отпустившей Микки на свободу, чувствуя неприятный привкус горького сожаления на кончике языка и тяжесть под ребрами.

Нет, не из-за того, что он лишился новой порции возможных оргазмов и ласкающих слух стонов, а потому что появившаяся в груди и голове надежда на возможность встретить возвращение к гибриду способности мыслить здраво была безнадежна потеряна.