Ментовский крюк

– Ко мне. Посидим, освежимся коньяком, – объяснил свою настойчивость Гуров.

– Освежимся? Это как раз то, что нужно, – согласился журналист и охотно затопал рядом с сыщиком.

* * *

Гуров знал, что с прессой шутить нежелательно, поэтому не стал водить за нос господина Гербера, а сразу накатил ему полстакана коньяка. Наиболее безопасным положением для журналиста сейчас было горизонтальное. Через десять минут Гербер уже храпел на диване.

Гуров решил было тоже подремать и подождать Станислава. Он развалился в глубоком кресле и закрыл глаза. Сколько времени ему удалось урвать на сон, сыщик сразу не понял. Ему показалось, что он только-только прикрыл веки, когда со стороны балкона послышался подозрительный щелчок. С улицы через окно и балконную дверь падала тень человека. Негромко хрустнуло выдавленное стекло.

Гуров нащупал первое, что попало под руку, – бутылку, из которой только что наливал коньяк журналисту. Бутылка была практически пустой – прекрасное оружие. Сыщик встал за занавеску. Он боялся, что неизвестный выстрелит в Гербера, который сейчас представлял собой прекрасную мишень. Но пришелец стрелять не стал.

Когда он просунул руку сквозь разбитое стекло, открыл балконную задвижку и вошел, полковник заметил в его руке знакомый нож. Им убийца перерезал горло мордовороту, который угрожал Гурову пистолетом, а потом вывез в лес и самого Гурова. Действительно, мир тесен!

Удар сыщика был точен. Бутылка врезалась в локтевой сустав киллера. Он выругался на смеси русского мата и какого-то восточного поэтического языка. Нож со звоном отлетел в угол комнаты.

Судя по внешности нападавшего, карате и ушу были его национальными видами спорта. Действовал он с силой и скоростью молнии. Некоторые его удары Гуров успевал блокировать, от других уклонялся. Те же предметы местной роскоши, на которые обрушивалась сокрушительная ярость нападавшего, обращались в жалкие обломки. Незавидная участь постигла стул, шкафчик, стол, холодильник и, о ужас, телевизор.

Гуров дважды переходил в контратаку, и его чувствительные удары доходили до уязвимых мест противника. Один раз полковник попал ему по печени, другой раз – в пах. Но то ли места эти были уязвимыми, но не сильно, то ли удары Гурова утратили былую силу и резкость. Годы не те. Да и выдерживать бешеный темп схватки становилось все труднее. Прямо плач Тараса Бульбы по утраченным нормативам!

Дело стало совсем плохо, когда нападавший сделал обманное движение корпусом в сторону, а сам скользнул в угол, куда отлетел выбитый у него сыщиком нож. Журналист продолжал безмятежно похрапывать на диване. Мало того что помощи никакой, так его тушку приходилось включать в периметр обороны.

Из подручных материалов Гуров смог использовать только обломки стула. Нож вонзился в спинку.

«Хорошо хоть, что стул не жидкий», – невольно подумал Гуров и усмехнулся.

Как ни странно, эта его усмешка заставила противника на секунду смутиться. Этой секунды хватило, чтобы спасти жизнь сыщику и его подопечному. Дверь в номер распахнулась от сильного удара, и на пороге возник грозный Станислав. Он явился не один, а в компании «макарова». Точный выстрел оборвал жизнь киллера и спас Гурова, возможно, от смертельного удара.

Гуров с трудом перевел дух, наклонился к телу и пощупал пульс. Потом покачал головой и посмотрел на друга с печальным укором.

– Наповал. Что же ты, снайпер, по ногам не мог стрельнуть?

– А что же ты, самбист, ему загиб вооруженной руки за спину не сделал? И прием «мельница» не провел?

Гуров только рукой махнул:

– Да, оба хороши.

Он снова наклонился к убитому, расстегнул его куртку и прошелся по карманам в поисках другого оружия. Оружия при нем больше не нашлось, но на пол с глухим металлическим стуком вывалился железный S-образный мясницкий крюк.

– Теперь мне совершенно ясно, из какой группы тот дворник, который убил Мирского, – заметил Гуров. – Самое интересное, что этот басмач недавно спас мне жизнь. Вовремя ты вооружился! Мне бы тоже ствол не помешал.

Крячко принялся засовывать пистолет в кобуру.

– У них для тебя «штайра» нет. Одни «макаровы».

– Да мне сейчас и старый наган подойдет.

– Может, возьмешь пока рогатку?

Крячко с прискорбием разглядывал картину погрома. Гуров набрал на мобильном номер генерала Орлова.

– Алло, Петр? Мы тут тебе между делом убийство Мирского раскрыли. Кстати, ты фотографию получил? Да? Ну ладно, что-нибудь придумаем.

Убрав трубку, он обратился к Станиславу:

– У нас проблема. Бардина отправляют в командировку, на Петра со всех сторон давят, чтобы нас отзывал. Чувствуешь, откуда ветер? Фотография уже у Бардина. Он мужик надежный. Пацан сказал – пацан сделает. А что нам теперь делать, господин сыщик?

– Что же тут сделаешь? – вздохнул Крячко. – Вызывай милицию. Только вот куда этого алкаша девать? – Он указал на сладко спящего журналиста.

– К тебе.

Полковники покачали головами, подхватили господина Гербера за руки и за ноги и потащили по пожарной лестнице наверх.

13