Крячко посмотрел на Балашова с недоверием.
– Хочешь сказать, что у тебя на комбинате ни одного стукача нет? Сам же говорил, что там в охране бывшие менты работают.
Начальник милиции только рукой махнул. Как бы даже с обидой.
– А ну их! Они сами без понятия. Директор комбината Зайцын когда-то на зоне служил, поэтому вся охрана у него устроена по принципу зоны. Дежурят на вышках, патрулируют вдоль забора. А внутрь зоны дальше периметра не заходят. И что там творится, не знает никто. А кто знает, не расскажет.
– Ты рабочих имеешь в виду?
– Их, – подтвердил начальник милиции. – Во-первых, они по-русски ни бельмеса, а во-вторых, живут все внутри, в бараках. Когда производится замена состава, их вывозят автобусом в аэропорт. А в последнее время все чаще вертолетом перебрасывают. Так что не подкопаешься. Фердыщенков знал, что делает.
Крячко закурил.
– А не проверяли, он и правда был другом президента?
Балашов тоже взял сигарету.
– Иди спроси. Только у кого? На фото Фердыщенков с будущим президентом вместе сняты. Подростками, понятное дело, но похожи, не ошибешься. Я эту фотографию сам видел. Стоят в обнимку, разговаривают. И другие пацаны вокруг них.
– А это не фотомонтаж?
– Нет, проверяли. Фердыщенков сам же и предложил экспертизу провести. На спор. Ящик коньяка у наших лопухов выиграл. А фотографию эту я с тех пор больше не видел. Ну, фиг с ним, с Фердыщенковым. Давай думать, как беглецов ловить будем. Розыск по области я уже объявил. Только ерунда все это. Какие они, в задницу, киллеры! Не там искать надо.
– А где?
Балашов пожал плечами.
– Хрен его знает! Территория у нас – как Бенилюкс. Бельгия, Нидерланды, Люксембург плюс королевство обеих Сицилий. Кругом деревни брошенные, поселки, фермерские хозяйства. Прячься где угодно, хоть с вертолета ищи. Но кто же нам даст вертолет?
Крячко поднялся и направился к дверям.
– Ты куда собрался? – не понял Балашов.
– Искать там, где надо.
– Это где? – с подозрением спросил Балашов.
– Где-где? Везде!
Станислав загадочно улыбнулся и закрыл за собой дверь, оставив начальника мясниковской милиции озадаченно чесать затылок.
9
Гуров в это время в другом присутственном месте занимался не менее скучной работой. Он прохаживался по просторному кабинету директора «Агронавта» господина Зайцына и вел с ним разговор. Попасть сюда было непросто.
Сначала за Гуровым в отель приехал все тот же представительский «Мерседес» с тонированными стеклами. Всю дорогу до комбината Гуров просидел в одиночестве, отделенный от водителя толстым стеклом. Звуки сквозь него не проникали, пули, по всей вероятности, тоже. Машина пересекла город, выехала из него и с полчаса катила по лесной дороге. Тут деревья расступились, и Гуров увидел уходящий в обе стороны высокий бетонный забор с колючей проволокой. Рядом с воротами возвышалось трехэтажное кирпичное административное здание, украшенное вывеской «Агронавт» и мозаичным портретом Ленина. Несмотря на смену власти, новые хозяева не сочли нужным выковыривать из стены этот продукт агитпропа.
«Мерседес» остановился у дверей здания, двое хмурых охранников открыли дверь машины и предложили Гурову пройти внутрь. Сыщик обратил внимание на то, что окна коридоров выходили не на территорию комбината, а на улицу. Но и попав в кабинет Зайцына, откуда открывался вид на «Агронавт», полковник не смог удовлетворить своего любопытства. Обзор совершенно перекрывали высокие ели и стоявшее рядом серое бетонное здание.
Директор перехватил взгляд сыщика.
– Это наши мощности, – похвастался он. – Лучший в стране мясокомбинат, а дальше база животноводства. Ничего интересного, обычное производство.
Он встретил гостя из Москвы с широкой улыбкой на лице и бутылкой виски в руках. Собеседники выпили, но разговор не клеился. Зайцын все время пытался намеками и недомолвками выяснить истинную причину приезда Гурова. Тот же, в свою очередь, с помощью таких же средств пытался разузнать хоть что-нибудь про комбинат. Общались они по имени-отчеству, но на «ты», хотя до вчерашнего дня не встречались и знакомы не были. Эта манера была принята между руководителями, прошедшими школу советской номенклатуры. Так они подчеркивали свою избранность и принадлежность к высшей касте общества.
Говорили они о вещах второстепенных. Директор с помощью наводящих вопросов старался определить уровень полномочий «юриста» из «Ассоциации». Гуров изображал простака, но так, чтобы бутафорию можно было определить за версту невооруженным глазом.
Зайцын предложил закурить.
– Забрал бы ты этого Аверина, – сказал он. – Я понимаю, что это ваш казачок. Но он же ничего не делает, только ваши деньги прожирает. Или хотя бы приструни его. Постоянно сует нос куда не надо. Он тебе уже нажаловался?
– А есть на что жаловаться? – Гуров подошел к окну, с удовольствием затянулся и по привычке выпустил дым в форточку.