Менеджер маньяков

Решившись, Листьева покидала вещи в сумочку и поспешила на выход. Из-за поездки с Григорием она снова была без машины, поэтому недалекий путь до ВДНХ придётся преодолевать на общественном транспорте.

На выходе из редакции её отвлёк звонок.

– Да!

– Привет! – ласково проговорил Королёв. – Хочешь повторить расслабляющий вечер, устала?

– Нет, то есть да. Извини, Эд. Я уже Жерехову обещала.

– Ну, да. Сегодня его очередь. Хорошо. Перенесём на завтра?

– Конечно, – оптимистично заверила Светлана, по голосу чувствуя недовольство Эдуарда.

Она сбежала по лестнице и почти натолкнулась на Королёва. Он стоял у машины с телефоном в руке. По неподвижному лицу было трудно понять о чём он думает, но в глазах не осталось обычного блеска.

– Я тебя подвезу.

– У тебя всё нормально? – уточнила Листьева.

– Моя единственная проблема это ты, – удрученно ответил он и открыл дверь БМВ.

Улыбнувшись, Светлана поцеловала его в щеку и села.

Доехали быстро. Эдуард лишь успел рассказать свежий анекдот. Остановил машину у бокового входа и помог выйти.

– Не балуйтесь там, – серьёзно проговорил он.

– Обещаю.

Она помахала рукой и пошла по дороге мимо павильонов. Брякнул телефон.

– «Я чувствую твое приближение», – сообщило смс.

Листьева усмехнулась. Несмотря на ранний вечер людей на ВДНХ было немного. Редкие прогуливающиеся пары или родители с детьми. Листья уже начали опадать, и даже тёплая погода не могла отвлечь от приближающейся осени. Чувствовалось ещё далекое, но уже неизбежное наступление мёртвого холода.

Отогнав странные мысли, Светлана вошла в массивные ворота за высокими арками. Внутри павильона разбегалось гулкое эхо. За входом висела табличка «Павильон закрыт на техническое обслуживание». Она огляделась и уже хотела уйти, когда почувствовала чужое присутствие. Резко обернулась и налетела на Жерехова.

– Не надо на меня бросаться, – прикрываясь рукой, сообщил он. – Я ни в чём не виноват.

– Не доказано, – заметила она, вскинув подбородок.

– Пожалуйста, не заставляй меня нервничать ещё сильнее, и так не особо уверен в этой затее.

– Очередное необдуманное безумие? Хочешь меня похитить? – язвительно уточнила Листьева.

Сергей взял её за руку.

– Очень тебя прошу, оставь журналистку здесь у входа.

– А кого взять? Послушную, наивную девочку?

Жерехов выдохнул и надул щеки. Они преодолели длинный коридор и, задержавшись у неприметной двери, вошли.

Ультрамариновая подсветка отражалась в зеркалах, раздвигая узкий проход. Полутёмный коридор казался бесконечным, но уже через несколько шагов они упёрлись в стекло.

– Зачем мы здесь? – удивилась Светлана.

– Не знал, как объяснить. Решил показать.

Они вышли из тупика, повернули направо. В отражениях проступили длинные ходы. Катакомбы расползлись в разные стороны, давая всё новые и новые отростки. Свет то разгорался, то тускнел, погружая дальние части зеркального лабиринта в темноту.

– Так себя и чувствую, – сообщил Сергей. – Я заблудился и не знаю куда идти. Если честно, то впервые в жизни дрожу по-настоящему.

Он сжал её ладонь, и Светлана действительно почувствовала тремор в крепких пальцах.

Они двигались, но обстановка не менялась. Разветвлялись коридоры. Пульсировал сапфировый свет. А их посиневшие отражения брели следом.

– Очень боюсь тебя потерять, – прошептал Жерехов. – Если ты считаешь, что я виноват перед тобой, готов просить прощение. Доказывать свою порядочность…

– Дело не в этом, – тихо проговорила она, среди бесконечных холодных зеркал не хотелось повышать голос. – Не уверена, что смогу тебе доверять. После того, как ты поступил с Милославой, мне кажется, ты способен на всё.

– Ты права, почти на всё. Только это почти и отличает хорошего человека от плохого.

Листьева не знала, что ответить. Он всё сказал правильно, что тут добавишь.

– Выведи меня из лабиринта? – попросил Сергей.

Она сжала его ладонь. Стоит решиться. У каждого есть свои тайны, по крайней мере, его она уже знала.

Светлана чувствовала, что выход рядом. Повернув три раза налево, они пошли прямо и упёрлись в тёмную панель. Зеркала закончились. Хаос отражений остался позади. Они вышли наружу.

Жерехов прижал её к себе.

– Спасибо.

* * *

Веревка затягивалась, передавливая шею. Дёргалась вместе с девушкой, вытягивающей ноги, пытающейся нащупать под ними опору. Хрипящей, даже через повязку закрывающую лицо.

Почему-то он не мог на неё смотреть. Не понравилось, как меняется лицо. Набухают вены. Выкатываются из орбит глаза. А вместе с надрывным дыханием брызжет слюна. Искаженное лицо вызывало отвращение.

Чуть ослабив верёвку, он отошёл. А вот сам процесс приносил эйфорию, дикое разрывающее внутренности возбуждение. Очередной парадокс, не поддающийся осмыслению. Да и фарфоровая жаба, казалась слишком впечатляющим символом, чтобы отказаться от неё из-за перекошенного лица.

Глава 6. Суббота

Очередное утро началось со звонка Миссиса, и хотя они договаривались, Светлана с трудом сдерживала недовольство. По выходным надо отдыхать, иначе, зачем они вообще нужны.