Читаем Мемуары последней Императрицы полностью

День рождения дорогой Аликс провел в кровати с сильными болями в ногах и в др[угих] местах.

Следующие два дня стало лучше, мог есть, сидя в кресле. 

<p>Письма Императрицы Александры Федоровны Анне Танеевой (Вырубовой)</p>

Август 1917, Царское Село

Написано по-английски.

Дорогая моя мученица, я не могу писать, сердце слишком полно, я люблю тебя, мы любим тебя, благодарим тебя, благословляем и преклоняемся перед тобой, — целуем рану на лбу и глаза, полные страдания. Я не могу найти слова, но ты все знаешь, и я знаю все, расстояние не меняет нашу любовь — души наши всегда вместе, и через страдание мы понимаем друг друга еще больше.

Мои все здоровы, целуют тебя, благословляют, и молимся за тебя без конца. Я знаю твое новое мучение — огромное расстояние между нами; нам не говорят, куда мы едем (узнаем только в поезде) и на какой срок, но думаем, это туда, куда ты недавно ездила — святой зовет нас туда и наш друг.

Не правда ли, странно, что и ты знаешь это место?.. Дорогая, какое страданье наш отъезд, все уложено, пустые комнаты — так больно, наш очаг в продолжении 23 лет.

Но ты, мой Ангел, страдала гораздо больше! Прощай. Как-нибудь дай мне знать, что получила это. Мы молились перед иконой Знаменья, и я вспоминала, как во время кори она стояла на твоей кровати. Всегда с тобой; душа и сердце разрывается уезжать так далеко от дома и от тебя и опять месяцами ничего не знать, но Бог милостив и милосерден, Он не оставит тебя и соединит нас опять. Я верю в это — и в будущие хорошие времена. Спасибо за икону для Бэби.

14 октября 1917, Тобольск

Открытка. Написано по-русски.

Милая, дорогая моя, все время тебя вспоминаем и все тяжелое, которое ты испытала, помоги тебе Бог и вперед. Как больное сердце и ноги? Надеемся говеть, как всегда, если позволят. Занятия с Гиббсом опять начались, мы так рады, наконец. Все здоровы. Чудное солнце; все время сижу во дворе за этим забором и работаю. Кланяюсь батюшке Досифею, докторам и Жуку [2]. Горячо целую тебя. Храни Бог.

1.

21 октября 1917 года, Тобольск

Написано по-русски.

Милая моя Аня.

Несказанно обрадована дорогими известиями, нежно целую за всю любовь вашу. Да, любовь родных душ не имеет преград, расстояние для нее не существует, но сердце человеческое все-таки жаждет вещественного знака этой любви. Это как раз то, почему я усердно желала, чтобы вы Зину [3] повидали. Да, глаза ваши оставили на меня глубокое впечатление. Так рыдала, когда их увидала, — Боже мой! Но Бог милостив и долготерпелив и своих не забудет. Мзда ваша многа на небесех.

Чем больше здесь страданья, тем ярче будет на том светлом берегу, где так много дорогих нас ждут. Все мысленно всё вместе переживаем. Родная моя, нежно вас ласкаю и целую, вы всегда в моем сердце, в наших сердцах, как за вас молимся, о вас говорим — но все в Божьих руках. Вдали ужасно трудно, невозможность помочь, утешить, согреть страдающего любимого человека — большое испытание.

Мы надеемся завтра приобщиться Святых Тайн — сегодня и вчера не позволили быть в церкви, — но служба дома: вчера заупокойная всенощная, сегодня обедница, всенощная и исповедь. Вы будете как всегда с нами, родная моя душка.

Так много хотелось бы сказать, спросить. О Лили давно ничего не слыхала. Мы здоровы, я очень страдала зубами и невр. в лице. Теперь приехал Кострицкий и лечит нас. Много о вас говорим.

В Крыму ужасно жить теперь. Ольга А. [4] страшно счастлива со своим маленьким Тихоном, сама его кормит. Няни у них нет, так что она и Н.А. все сами делают. Живут все в Ай-Тодор [5]. Дробязгин [6] умер от рака. Где бедная, бедная Е.В. [7] Как за них страдаешь и молишься!.. Это единственное, что всегда и везде можно.

Погода не особенная; последнее время не выхожу, так как сердце себя нехорошо ведет. Сколько утешения в чтении Библии. Я теперь много с детьми читаю и думаю, что ты, дорогая, тоже. Нежно целую и благословляю родное, любимое дитя. Мы все вас целуем, пишите.

Господь Бог сохранит и подкрепит. Сердце полно, но слова слабые.

Всем сердцем Ваша М.

Мад. и Аннушка [8] еще в Петрограде. Привет родителям. Кофточка греет и радует. Окружена дорогими подарками: голуб. халат, кр. туфли, серебряное блюдечко, ложка, палка, на груди образа. Не помню твоих хозяев. Видала ли ты отца Иоанна из Петергофа? Христос с Тобой.

24 ноября 1917, Тобольск

Написано по-английски

Дорогая, вчера я получила твое письмо от 6 ноября и благодарю от всего сердца. Такая радость — слышать о тебе, Бог очень милостив, дав нам это утешение. Жизнь в городе должна быть ужасной, в душных комнатах, огромная, крутая лестница, никаких прогулок и только ужасы вокруг.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии