Мемуары голодной попаданки

– Разрешил, – он затаил дыхание, – но ты ни разу не воспользовалась…

И я вспомнила – ох, уж эти местные заморочки – сокращение имени указывало на близость собеседников.

Даже в потемках при скудном лунном освещении я видела, как заблестели глаза Захария. Нет, теперь уже Зака. Ведь действительно, ближе него у меня нет никого в этом мире.

– Как-то не приходилось, – в конец смутилась я, заерзав на огромных коленях.

Мужчина задышал часто и прерывисто, и чтобы скрыть собственное смятение, я снова задала прежний вопрос:

– Так как ты потерял силу? Бабушка говорила, что от горя. Да?

Маневр удался. Зак, тяжело вздохнув, отвернулся, но пальцы его время от времени все же пробегали в короткой ласке по моей шее, рукам, спине, вызывая во мне ответную волну мурашек и странное томление.

– На самом деле нет. Просто лес забрал.

– Не может быть! Он добрый! – вступилась я за честь нового приятеля. И вылезшие из земли мелкие корешки благодарно защекотали мои голени, обвиваясь и ластясь, наподобие домашних зверьков.

– Ты шутишь, – недоверчиво наклонился надо мной Зак.

– А вот и нет! – уперлась я. – Лес весь день мне помогал вас с детьми искать.

– Нашли? – невесело хохотнул в ответ.

– Что нашли?

– Ну, вы весь день с лесом искали нас с детьми. Вот мне и интересно, как успехи.

– А какие они могут быть, если вас в Зачарованном даже и не было! – задохнулась я от возмущения.

– Вот и я о том. Весь день кружила без толку…

– А вот и не без толку. Лес меня не очень понял и отвел на поляну со статуей.

– Что? – мгновенно насторожился Зак. – Ты была на проклятой поляне?

– Проклятой? – заинтересовалась, намеренно не обращая внимания на разнервничавшегося хозяина. – И кто же ее проклял?

– Никто не проклинал, но место нехорошее. А ты говоришь, что лес добрый. Заманил в самое… Как только живая ноги оттуда унесла…

– Зачарованный меня сам и вывел, стоило солнцу сесть и статуе облик поменять.

Зак внимательно слушал, с сомнением поглядывая исподлобья и все крепче прижимая к себе.

– Попросила лес, чтоб показал, где здесь люди, такие, как я, и он хоть упирался поначалу, но все же согласился помочь и привел к статуе. Она при дневном освещении очень красива и действительно похожа на человека. Но в сумерках оказалась сущей ведьмой. И повсюду кости… Лес меня вытолкал с поляны и поскорее увел подальше. А потом я стояла и представляла тебя, и он тогда направил в твою сторону…

– Отвел-привел-направил. Ты о чем вообще говоришь?

– Как о чем? О лесе. Разве ты сам с ним не общаешься, ну, пока травки там всякие собираешь, или заблудших ищешь?

– Нет. Я просто закрываю глаза и пытаюсь понять в какой стороне находится искомое.

– Серьезно? – поразилась я. – А как же вот эта прелесть?

Я указала на льнувшие ко мне корешки и травинки, поглаживающие мои ноги, и ласково потрепала их пальцами в ответ.

– Что они делают?

– Думаю, проявляют свою симпатию, – предположила я.

– Но как ты этого добилась?

– Я не добивалась. Лес сам…

– Ты удивительная! – Зак смотрел на меня с такой смесью вины, сожаления и восторга, что я не знала куда от смущения деть глаза. Даже сидение на коленях вдруг показалось ужасно неловким и неприличным. Хотя, не сама же забралась на ручки.

– А что за статуя такая странная? – спросила с целью заполнить неуютную паузу. – Идол для жертвоприношений?

– Жена Всеведа, моя прабабка. Ты же знаешь, для чего пришлось создать Зачарованный? – и получив от меня утвердительный кивок, продолжил. – Всевед вырастил лес на пути у противника, и для связки сильнейших заклинаний потребовались кровавые жертвы. Но ни убитые животные, ни казненные преступники не давали нужного эффекта. Требовалась кровь добровольной жертвы, чистой душой и помыслами. Времени не было совсем. Враг наступал и не пощадил бы даже детей. Тогда вызвалась жена Всеведа, вернее, молчком ушла в лес и окропила жертвенный камень собственной кровью. Защитный контур леса замкнулся, чары заработали, но какой ценой Всевед узнал гораздо позже, когда, не найдя жены дома, отправился вместе с сыном на поиски. На месте, где нашли мертвую прабабку, поставили статую. А останки прежних жертв лес не тронул. Все осталось, как и много лет назад, лишь время внесло свои коррективы.

– Грустная история. А почему ты рассердился, узнав, что я была на той поляне?

– Лес питается заблудившимися именно в этом жутком местечке. Не знаю, как преступники попадают туда, но ослабшим от голода и жажды смерть становится желанным благом, тогда-то они и приходят к прабабке. Тебе повезло, что она тебя отпустила.

– Кто? Поляна или прабабка?

Зак лишь пожал плечами.

– А откуда ты знаешь, что все ужасы происходят именно там?

– Видел. В детстве. Отец всегда запрещал входить в лес, пока в нем блуждает преступник. Все равно помочь ничем нельзя, а смотреть на мучения… В общем я ослушался и под конец третьего дня пробрался в Зачарованный. Чутье привело меня на поляну… Давай не будем больше об этом. Просто поверь, зрелище оказалось не из приятных.

– Хорошо. Расскажи тогда, кто решает – умереть человеку в лесу или нет.

– Лес и решает. Если вцепился и не отдает – значит, враг государства.