Мемуары

Вечером накануне взятия города было постановлено, что на следующий день утром, т. е. 30 октября 1468 г., будет произведена атака. и с нашим авангардом условились, что как только они услышат залп из бомбарды и двух серпантин, то сразу же бросятся на штурм, не дожидаясь других выстрелов, в то время как герцог вступит в бой со своей стороны. Начаться это должно было в восемь часов утра. Приняв это решение, герцог Бургундский, чтобы отдохнуть, сам снял оружие и приказал разоружиться своим людям, особенно тем, что сидели в риге. А чуть позднее горожане – как будто они были предупреждены об этом – задумали произвести вылазку с обеих сторон.

Глава XII

А теперь посмотрите, как великий и могущественный государь может неожиданно оказаться в тяжком положении, даже имея дело с малочисленным противником, если отмахнется от того, что всякое дело нужно хорошо обдумать и обсудить, прежде чем к нему приступать.

Во всем городе не было ни одного военного человека, кроме прибывших из округи. Там не было ни одного рыцаря или дворянина, ибо те немногие, что имелись раньше, были убиты или ранены за два или три дня до этого. Не было ни стен, ни ворот, ни рвов и ни одного стоящего орудия. Не было ничего, кроме самих жителей города и семи или восьми сотен пехотинцев, пришедших из горной местности Франшимон, лежащей за Льежем. Люди из этих мест славились в городе своей храбростью.

Отчаявшись получить помощь и видя, что король лично выступил против них, горожане решили рискнуть и сделать всеобщую вылазку, иначе им все равно угрожала гибель. Их план был таков: вывести через стенные бреши позади дома герцога Бургундского лучшие силы – 600 человек из Франшимона, а проводниками должны были быть хозяева тех домов, где остановились король и герцог; бесшумно они могли бы подойти незамеченными через пролом в скале прямо к домам этих двух государей. А поскольку на пути были дозорные, то их предполагалось убить или успеть одновременно с ними подойти к домам. Таким образом, их расчет строился на том, что по дороге их ничего не отвлечет и хозяева проведут их к своим домам, где расположились оба государя. Совершив неожиданное нападение, они бы убили их или же схватили и увели с собой, еще до того как сбегутся люди, благо путь недалекий; а в худшем случае они погибли бы ради выполнения задуманного дела, и смерть была бы для них желанной, ибо гибель, как уже было сказано, грозила им со всех сторон.

Они постановили, кроме того, что весь городской люд с громкими криками выскочит из тех ворот, к которым шла главная улица нашего предместья, и попытается разбить наши силы. Они не оставляли надежды на полную победу и рассчитывали, что при худшем исходе найдут славную кончину. Если бы только они располагали тысячью хорошо вооруженных кавалеристов, их атака завершилась бы победоносно, но и без этого они едва не достигли своей цели.

Как и было решено, 600 франшимонцев прошли через стенные бреши (полагаю, что еще до 10 часов вечера), изловили и перебили большую часть дозорных, среди которых погибли три дворянина из дома герцога Бургундского. И если бы они затем прямо прошли к намеченному месту, не выдав себя, то без труда убили бы обоих государей в постелях. Однако льежцы остановились у палатки нынешнего герцога Алансонского[108] и монсеньора де Крана, стоявшей за домом герцога, стали тыкать в нее пиками и убили одного из слуг. Поднялся шум, люди стали хвататься за оружие, вскакивать с постелей. Льежцы бросились от палатки к домам короля и герцога и, подойдя к стоящей рядом с ними риге, где, как я говорил, герцог посадил 300 кавалеристов, стали, словно развлекаясь, с силой бить пиками в отверстия стен, сделанные для выхода. Все дворяне в риге за два часа до этого сняли оружие, чтобы отдохнуть перед завтрашним штурмом, так что льежцы имели дело с почти безоружными людьми (некоторые, заслышав шум у палатки герцога Алансонского, надели кирасы). Те начали отбиваться у отверстия и у дверей и тем самым спасли обоих государей, поскольку именно в этот момент кое-кто из их людей успел схватить оружие и выскочить на улицу.

Я вместе с двумя дворянами спал в маленькой комнатушке герцога Бургундского. Кроме нас, было еще только 12 лучников, стоявших при оружии на часах и игравших в кости, а основной герцогский дозор находился далеко, у городских ворот. Хозяин этого дома подвел отряд льежцев, и они атаковали нас столь неожиданно, что мы едва успели надеть на герцога кирасу и салад[109]. Спустившись по лестнице, чтобы выйти на улицу, мы увидели, как лучники защищают от льежцев дверь и окна. На улице стоял сильный шум. Одни кричали: «Бургундия!», другие: «Да здравствует король!» и «Бей их!». Прошло время, достаточное, чтобы дважды прочитать «Pater noster», прежде чем лучники и мы с ними смогли вырваться из дома.