Меморист

Мелодия, исполненная старинными часами, явилась для Меер введением в мир классической музыки, первой мелодией, запечатлевшейся у нее в сознании. Все те долгие месяцы, пока часы были в магазине, Меер каждый день сидела рядом с ними, наблюдая за движением минутной стрелки, и ждала, когда часы в начале следующего часа исполнят свою волшебную музыку. Во всем магазине ей был дорог один только этот предмет, и когда часы наконец были проданы, Меер горько рыдала. Мать взамен предложила ей учиться игре на фортепиано, чтобы она смогла исполнять эту мелодию сама. Однако Меер так никогда и не смогла сыграть это произведение Бетховена и долго переживала по поводу своих часов. И это действительно были ее часы. Меер изучила их как свои пять пальцев: циферблат, стальные колокольчики, корпус, внутренний механизм и клеймо мастера, выгравированное в нижней части задней крышки.

Тот самый символ, который она сейчас видела перед собой.

Десять концентрических кружков.

И, как и в клейме мастера, эти кружки были отмечены маленькими перпендикулярными черточками. Крошечными рисками. Хотя с тех пор прошло уже столько лет, Меер была уверена, что эти черточки находятся в тех же самых местах, уверена, что эти кружки на древней костяной флейте абсолютно идентичны тем, что были выгравированы на крышке часов, познакомивших ее давным-давно с музыкой: с музыкой Бетховена.

Все произошло совершенно внезапно, без предупреждения, без тех привычных холодных объятий, знакомых ей с детства. Не было ощущения того, что время становится плоским или искривляется само в себя. Меер просто вдруг поняла, как найти «мелодию памяти». Мысленно она разгадала ребус, совершила волшебство: разрезала каждую окружность и вытянула их в десять горизонтальных линий.

Десять линий с маленькими метками в разных местах. Не абстрактный узор, а мелодия, записанная на десяти строках, и Меер поняла, что отметки на этих строках изображают ноты.

С — G — D — A — Е — В —

F# — С# — G# — D# — А# — Е#

Она хорошо знала эту гармоническую последовательность, она много читала о ней, слышала о ней от отца, от преподавателей в школе Джульярда. Это был круг квинт, обнаруженный Пифагором больше двух с половиной тысяч лет назад, связывающий гармонические отношения музыкальных звуков с системой жизненных сил человека. Квинта как музыкальный интервал встречается в большинстве священных мелодий; считается, что она вносит гармонию в энергию человека. Сам Пифагор использовал музыкальные композиции, основанные на этом интервале, для исцеления болезней и для влияния на настроение. Он даже сочинял музыку, которая должна была дарить воинам храбрость перед сражением. Считается, что, изучая свои прошлые жизни, Пифагор обнаружил некую постоянную величину — единую форму жизни, присущую всем живым созданиям, объединяющую их: колебания. По его словам, всё, от песчинки до звезд, находится в состоянии непрерывного колебания.

Словно прикоснувшись к коллективному подсознанию, о котором всегда говорил ее отец, и оторвав крупицу информации, будто виноградинку от грозди, Меер поняла, что эти двенадцать нот вырезал на костяной флейте брат Девадаса Расул, запечатлевая «мелодию памяти» в честь оборвавшейся жизни. Мелодию, сочиненную им, чтобы утешить юную Охану, принесшую ему кость своего возлюбленного, чье сердце было рассечено пополам и до трагедии, и после нее. Мелодию, призванную помочь Охане вспомнить, что перед смертью была жизнь, а перед той жизнью — тоже смерть и что после этой смерти также будет жизнь. Круги будут продолжаться бесконечно, и все те, кто когда-то был связан между собой, будут связаны друг с другом вновь.

ГЛАВА 69

Среда, 30 апреля, 23.03

Люсиан Гласс и Алекс Калфус подъехали к «Захеру» сразу же после того, как такси высадило Малахая перед гостиницей и он вошел внутрь. Они следили за ним весь день, от больницы, куда Малахай приехал рано утром, затем до книжного магазина, куда он отправился вместе с Себастьяном и Меер, далее к мемориальной квартире Бетховена, а потом в парк Ратхаус, где троица разделилась.

Благодаря радиомаячку агент ФБР и австрийский полицейский без труда шли по следу Малахая, даже когда на время теряли его из вида. Но группа, наблюдавшая за Меер, работала без всяких ухищрений, и когда молодая женщина и Себастьян вскочили в трамвай, полицейские их потеряли.

— Если ничего не имеете против, мне бы хотелось немного подождать здесь и проверить, вернется ли Меер в гостиницу, — сказал Люсиан.

Калфус удивленно посмотрел на него.

— Вами движет не только профессиональный интерес, так?

— Я веду дело, Калфус. И я хочу его раскрыть.

— У вас к этой женщине нет ничего личного?

— Я ни разу с ней не встречался.

Двое сотрудников правоохранительных органов дежурили у входа в гостиницу до половины второго ночи, но поскольку Меер так и не появилась, Калфус в конце концов настоял на том, чтобы они вызвали смену, а сами постарались хоть немного отдохнуть.