Мемо

Мариетта явно растерялась. Прошло немало томительных секунд, прежде чем она ответила:

— Ну… Вам всё расскажет Изабелла… А у меня много работы… Вы извините меня?

Она повернулась и пошла к двери между двумя комнатами лаборатории.

Поль сделал два–три шага вдогонку.

— Погодите… Как это? Ведь Изабелла…

Он не договорил. Дверь из соседнего помещения открылась, в ней показалась Изабелла. У неё была короткая стрижка, а под белым халатом — свитер, небрежно спускавшийся на джинсы.

— Ну что, Поль, — ласково спросила она, — как ты себя чувствуешь?

Поль не ответил. Он оцепенел от ужаса. Мариетта выскользнула из комнаты и закрыла за собой дверь.

— Поль, — с беспокойством спросила Изабелла, — тебе снова нехорошо?

Он отступил, ухватился за край керамического стола. Упал штатив, и одна из пробирок разбилась.

— Поль! — вскричала Изабелла.

Кинувшись к нему, она обвила его шею руками. Он смотрел в пустоту.

— Рабочие…

Голос у него был тусклый, безжизненный.

— Да?… — с тревогой спросила Изабелла.

— …Они ремонтировали перегородку?

Изабелла широко раскрыла глаза:

— Но, Поль, не оставлять же её разбитой!

Он посмотрел на неё, погладил по коротко стриженной голове.

— Когда ты приехала? — спросил он голосом человека, находящегося под гипнозом.

— Ну… с час назад… Не хотела тебя будить. Поехала на метро… чтобы оставить машину тебе…

— Да… — медленно проговорил Поль, — машину ты оставила мне.

Он мягко отстранился от Изабеллы и подошёл к окну. «Студебеккера» на стоянке не было. Его сменил белый «дофин». Только теперь Поль обнаружил, что на нём куртка.

* * *

Карлен, не сводя с Поля взгляда, внимательно слушал его рассказ.

— Итак, два дня я целиком прожил в бреду, — подытожил Поль. — Или же я брежу в эту самую минуту. Одно из двух.

— Это, несомненно, возвратное действие С–24, — сказал Карлен.

Поль был похож на человека, который идёт по узкому карнизу над стометровой бездной и ищет, за что бы ухватиться.

— Вы тоже были частью моего бреда, Бенуа. Вы подкрепляли его своими высказываниями.

— Это бывает, — заметил Карлен.

— Но и в настоящий момент вы делаете то же самое!

— В настоящий момент вы не бредите…

— А как мне в этом удостовериться?

— Во время бреда вы помнили о том, что принимали С–24?

— Да. Но вы ничего не знали о существовании этого препарата.

— Неважно. В настоящий момент я знаю. Так какой же из Карленов, по–вашему, объективно существует, а какой порождён вашим бредом?

Поль покачал головой.

— Я вижу, куда вы клоните! Но если бредовой идеей является С–24, тогда вы, наоборот, не существуете сейчас.

Карлен вздохнул.

— Не забывайте последовательность событий, — терпеливо сказал он. — Существует реальность, которая согласуется с отправной точкой. В этой реальности мне известно о ваших работах и работах всех ваших сотрудников. Включая Изабеллу. Вы согласны?

— Да.

— Эта реальность возобновилась сейчас, после вашего сна наяву. Почему вы склонны считать истинной вклинившуюся в неё полосу?

Поль нахмурился и беспомощно развёл руками.

— Я ничего не хочу, — сказал он. — Хотя нет, я хотел бы знать, что всё–таки со мной происходит?

— Посудите сами: где вы узнали о существовании С–24? В мнимой реальности, где про него никто не слышал? Или в подлинной, где про него знают все?

Поль промолчал. Карлен решил закрепить успех:

— Эта история с женой — хранительницей домашнего очага, с ребёнком, с богатством… Неужели она не кажется вам подозрительной? Ведь вы и сами психиатр. Согласитесь, что порождённые вашим сознанием образы лишены реального основания.

Поль пожал плечами.

— Не знаю, — сказал он растерянно.

Карлен улыбнулся.

— Зато я знаю. И постараюсь убедить в этом вас. Та версия реальности, в которой вы в настоящий момент существуете, подразумевает наличие С–24, а этот препарат объясняет версию, которая его исключает. Обратное же утверждение несправедливо.

— Даже если допустить, что вы правы, — вздохнул Поль, — дела мои всё равно паршивые.

Карлен поднялся и взял его за плечи:

— Вы не хроник, Поль, ваш бред — явление временное. Вы расплачиваетесь за то безрассудство, с каким решили испытать на себе новый препарат, вот и всё.

Поль направился к двери.

— Да услышит вас небо.

Карлен покачал головой.

— Достаточно, чтобы меня услышали вы, — возразил он… — Небо глухо.

Поль уже выходил из кабинета, когда Карлен окликнул его.

— И последнее, — сказал он. — Я не хотел заострять на этом внимание, но вы сами так или иначе об этом узнаете. Какое, по–вашему, сегодня число?

Поль на мгновение задумался.

— Двадцатое декабря, разве нет?

— Нет, — отеческим тоном произнёс Карлен. — Девятнадцатое. Ваши два дня бреда располагаются между вчерашним вечером и сегодняшним утром. Им просто нет места.

Для Поля это был новый удар.

— Боже мой, вы уверены в этом?

Карлен указал ему на газету, лежавшую на столе. Поль проверил. Когда он поднял голову, лицо его выражало растерянность.

— Вот это действительно доказывает то, что я всё выдумал.

Карлен ответил не сразу.