Мелодия убийства

– Женя, так нельзя… А если бы Пожаров был там? Если бы ты запуталась, сделала что-то не то, проговорилась бы, не выдержала и начала расспрашивать их про Ольгу Шахлевич?

– Главное, что теперь я в полной безопасности и везу Луговому целый пакет подарков! А ты где? У нас?

– Нет, я дома.

– Но почему? Там же Варвара у нас одна осталась.

– Во-первых, она не одна, там Галина Петровна, во-вторых, мы с тобой как-то не договорились, где встретимся, все же разъехались по делам.

– Господи, я совсем закружилась… А ты-то как? Встретилась с Ларой?

Теперь очередь рассказывать была Тони.

– Да уж… Надо же, прямо как у Достоевского – убил старуху-процентщицу! И что тебе на это сказал Луговой? Поблагодарил?

– Думаю, он слегка обалдел, когда понял, как глубоко мы копнули и что нам удалось разыскать близкую подругу Савкиной, но особого энтузиазма я не заметила. Ну, на самом деле, как все это пришить к делу? Как понять, связано ли ее убийство с прошлым? Но во время разговора Луговому кто-то позвонил и сказал, что нашелся свидетель, который знает, кто убил Савкину.

– Тоня! И ты так спокойно об этом говоришь? Ты серьезно? Или это прикол какой?

– Да не верю я таким свидетелям. Может, сумасшедший.

– Почему?

– А ты сама как себе это представляешь? Идет такой человек мимо дома Шахлевича в Ивановке, слышит, женщина кричит нечеловеческим голосом, он, значит, вбегает в дом, видит процесс убийства, видит убийцу, узнает его и – вуаля! – готово дело. Звонит в полицию и… Хотя стоп. Прошло три дня со дня убийства. Почему же он не обратился сразу? Говорю же – наверняка пустышка! Иначе давно бы уже позвонил твоему Борису, а Борис – тебе.

– Может, ты и права… Ладно. Я еду к Луговому, а ты поезжай к нам. Пообщайся с Варварой.

– Хорошо.

У Лугового в кабинете она встретилась с Максом Шахлевичем. И была очень удивлена, когда увидела странную картину – двое молодых людей сидели и спокойно слушали музыку.

– Я вам не помешала? – спросила Женя, присаживаясь на свободный стул рядом с Максом.

Луговой сразу выключил музыку. Мужчины переглянулись.

– Мне бы поговорить. – Женя намекнула на то, что не собирается делиться информацией с Шахлевичем.

Макс пожал плечами и вышел из кабинета.

– Никуда не уходи! – приказал ему Луговой.

Макс вышел, Женя достала из сумки пакет и принялась выкладывать свои трофеи. Вкратце рассказала, где она их добыла.

– Оперативненько, – ухмыльнулся Павел. – С вами, девушки, не соскучишься! Может, в следователи пойдете? А то талант пропадает.

– Не пропадает. Скажите лучше, сколько времени потребуется на то, чтобы выяснить, нет ли этих отпечатков в вашей базе? Думаю, когда вы что-нибудь узнаете, поделитесь со мной информацией?

– В первую очередь, – пообещал Павел.

– Ну, тогда ладно. А что это за музыку вы такую тоскливую слушали? Чего это вдруг погрустить решили?

И Павел рассказал Жене про блюз.

Его рассказ произвел на Женю огромное впечатление.

– Я так полагаю, что вы несерьезно отнеслись к визиту этого Аркадия, да? Ну только честно.

– А вы полагаете, что эта музыка может нам помочь?

– Вы позволите мне записать ее на свой телефон?

– Валяйте!

Она записала.

– Так вы не ответили, сколько времени потребуется для… – начала она, но Павел, опережая ее вопрос, перебил:

– Около часа.

– Знаете, Павел, у меня такое чувство, будто бы вы и к моим щеткам и расческам отнесетесь так же, как к этой музыке. Но ведь все на поверхности! Все где-то совсем близко! И пока тело Ольги Шахлевич не нашли, я бы лично подозревала Ольгу Пожарову и ее мужа. И если не в убийстве Савкиной, то уж в том, что они морочат голову Максу. Хотя тогда при чем же здесь Савкина? Ох, хорошо, что я не следователь, от всех этих загадок просто голова кругом идет. Ну я пойду?

– Идите. Спасибо вам.

Это было сказано Луговым таким тоном, словно он, наслушавшись печального блюза, вообще потерял интерес к жизни.

– Знаете, я недавно посмотрела один старый венгерский фильм, называется «Мрачное воскресенье». Там действие происходит в конце тридцатых годов в Будапеште. Один пианист сочинил такую печальную мелодию, что все, кто слушал ее, потом заканчивали жизнь самоубийством… Это я к тому, что не надо списывать со счетов реакцию человеческой психики на музыку, понимаете? Что, если этот блюз – разгадка к этой истории убийства?

Луговой посмотрел на нее как на возомнившего себя взрослым ребенка. Кивнул и даже улыбнулся, не желая вступать в спор и уж тем более что-то доказывать.

– Возможно. Посмотрим.

– Позвоните тогда, когда станет что-то известно, договорились?

– Конечно.

– И не говорите моему мужу, что я была у Пожаровых.

– Хорошо.

Она вышла из кабинета, куда тотчас вернулся Макс.

Куда было идти? Целый час надо как-то прожить, дождаться результатов.

Она даже не успела дойти до конца коридора, как ей навстречу попался мчащийся со всех ног молодой парень, он чуть не сбил ее с ног, извинился, не постучавшись, влетел в кабинет Лугового и так же быстро побежал обратно, но уже с тем самым пакетом, в котором Женя принесла свои «пожаровские сокровища».

«Вот это я понимаю – оперативненько», – вспомнила она с удовлетворением слова Лугового.