Мэг Кэбот

это больно, но не настолько, чтобы стонать, лежа на носилках. Обычно, получив какую-

нибудь травму, я даже не замечала этого. К примеру, как вчера. Когда что-то действительно

болит, я могу только смеяться, потому что больно настолько сильно, что, как ни странно, это

даже смешно.

Должна признать, Брайс мне довольно сильно разонравился, когда я стала свидетелем

его инфантильного поведения…

Особенно после того, как я увидела отца Дома, которого выкатывали парамедики. Он

был без сознания, его седые волосы, частично покрытые бинтом, неровными прядями

свисали на правый глаз. Спеша в школу, я не успела позавтракать, и, должна признать, от

вида несчастного отца Доминика, лежавшего с закрытыми глазами и без очков, меня стало

слегка подташнивать. По правде говоря, я еле держалась на ногах и, наверное, упала бы, если

бы Док не взял меня за руку и не сказал доверительно:

- Знаю, мне тоже плохо от вида крови.

Но меня тошнило не от вида крови отца Доминика, просочившейся сквозь бинты на

его голове. Мне стало плохо от осознания того, что у меня ничего не получилось.

Совершенно ничего. Только благодаря слепой удаче Хизер не удалось убить их обоих. Они

остались в живых лишь по причине быстрой реакции отца Дома. Я им не помогла. Ничем.

Ведь приложи я побольше усилий прошлой ночью – и этого бы не случилось. Ничего

бы этого не произошло.

Я начала злиться. Точнее, обезумела от злости.

Внезапно я поняла, что должна делать.

Я опустила взгляд на Дока:

- В школе есть компьютер с доступом в интернет?

- Конечно, - удивленно ответил Док. – Он в библиотеке. А что?

Я отпустила его руку.

- Да так… Иди обратно в класс.

- Сьюз…

- Те, кто в течение минуты не вернутся по своим классам, - властно заявила сестра

Эрнестина, - будут исключены!

Док дернул меня за рукав.

- Что происходит? – спросил он. – Зачем тебе компьютер?

- Ни за чем, – ответила я. За изящными железными воротами, стоящими на въезде на

парковку, медики захлопнули дверцу машины скорой помощи, в которую погрузили отца

Доминика и Брайса. Через секунду они уже отъезжали, сопровождаемые воем сирен и

мельтешением мигалок. – Просто… ты этого не поймешь, Дэвид. Это за гранью науки.

- Я могу понять много чего, что за гранью науки, - без тени возмущения откликнулся

Дэвид. – К примеру, музыку. Дома я учился играть Шопена на синтезаторе. Музыка лежит за

гранью науки. Ее восприятие основано исключительно на эмоциях, так же как и восприятие

искусства. Я понимаю музыку и искусство. Так что давай, Сьюз, - подбодрил он. – Ты

можешь все мне рассказать. Это как-то связано с тем... о чем мы говорили прошлой ночью?

Повернувшись к Доку, я удивленно воззрилась на паренька. Он пожал плечами:

- Это логический вывод. Я произвел поверхностный осмотр распятья –

поверхностный, потому что осмотреть все, как мне хотелось бы, мешали лента,

ограждающая место преступления, и оперативная группа по сбору доказательств, – и не смог

обнаружить каких-либо видимых следов или признаков того, как могла оторваться голова.

Рассечь бронзу так аккуратно без применения какой-либо мощной техники невозможно, но

такая техника никогда бы не протиснулась сквозь...

- Мистер Аккерман! – без тени улыбки на лице произнесла сестра Эрнестина. – Вы

хотите попасть в список?

На лице Дэвида появились признаки раздражения.

- Нет, - ответил он.

- Что «нет»?

- Нет, сестра. – Он сконфуженно посмотрел на меня. – Я лучше пойду. Может, мы

продолжим разговор сегодня дома? Я кое-что нашел о... в общем, о том, о чем ты меня

просила. Ну, понимаешь. – Он многозначительно выпучил глаза. – О доме.

- О, - откликнулась я. – Супер, спасибо.

- Мистер Аккерман!

Дэвид повернулся и взглянул на монахиню.

- Подождите минуточку, сестра, ладно? Я тут вообще-то разговариваю.

Вся кровь отлила от лица женщины. Это было неописуемо.

Она отреагировала так по-детски, будто это ей было двенадцать, а не Дэвиду.

- Пойдемте-ка со мной, молодой человек, - приказала она, хватая Дэвида за ухо. –

Похоже, ваша новоиспеченная сестра вбила в вашу голову представления некоторых жителей

большого города о том, как мальчик должен разговаривать со старшими…

Дэвид закричал, будто раненое животное, но все же пошел вместе с монашкой. Ему

было настолько больно, что он скрутился, словно креветка. Клянусь, я бы ничего не

предприняла – совсем ничего, – если бы внезапно не заметила Хизер, стоявшую прямо в

воротах и безудержно смеявшуюся.

- Ой, Божечки! – провыла она, слегка задыхаясь, – настолько ей было смешно. –

Видела бы ты свое лицо, когда сказали, что Брайс мертв! Честное слово, ничего смешнее в

жизни не видела! – Она прекратила смеяться, встряхнула своими длинными волосами и

заявила: - Знаешь, что? Думаю, сегодня я покалечу еще парочку человек. Наверное, начну

вон с того мальчишки...

Я сделала шаг в ее сторону:

- Хоть пальцем тронь моего брата – и я запихну тебя обратно в могилу, из которой ты

выползла!