Медведь

Максим впустил их, и девицы сразу же окружили его, начали о чём-то щебетать, смеяться и пить вина из бокалов, в которые уже услужливо подставляли официанты. Потом Максим провалился в темноту.

Когда он очнулся, то первое, что услышал, это были шаги и голоса. Он с трудом приоткрыл свои тяжёлые веки, и подняв голову, которая была очень тяжёлой и нестерпимо болела, никак не мог понять что происходит вокруг и кем были эти люди.

Потом что-то липкое, заставило его посмотреть на свои руки.

Они были в крови… Максим приподнял голову.

Его костюм был залит весь кровью, как и нож, валявшийся у его ног. Рядом с ним лежали те самые девушки, с перерезанными шеями. Головы их были запрокинуты назад, а глаза почти, что вылезли из орбит.

У Максима всё похолодело внутри. А дальше всё было как в тумане и только однотонный гул и шум, стоявший в его ушах, превращал его во что-то ватное.

Во что-то, что он уже не мог контролировать и только осознание того, что с ним произошло, пришло только в «Сове».

А его друг Питер появился только на следующий день, объявив ему, что все деньги со счета фирмы пропали, а это было немного, не мало, несколько миллионов долларов.

А потом череда событий сменяла друг друга. Дело Максима пробовал везти сначала один адвокат, второго адвоката привезла мать Максима из Штатов.

В дело Максима пробовали вмешаться и солидные американские друзья, но всё было безуспешно.

На Максима прочно повесили убийство двух девушек.

Мать Максима приехала в Россию и до конца была рядом с сыном. Она пробовала всё что можно было для спасения её сына, но всё это было впустую.

А потом пропал Питер, но Максим по-прежнему думал что его друг ни причем в этой истории. Невеста, потеряв надежду на возвращение Максима, переехала в Аргентину. А судья зачитал приговор. Максим получил пятнадцать лет строгого режима.

Успешный молодой американец русского происхождения попал в колонию. Рухнули все его мечты, надежды, вера в справедливость. Мир был теперь для него превращён в уродливую реальность, в холодный ад под названием «Сова».

–Эх, эх, эх – услышал Максим у себя за спиной, уже на завтраке трескучий голос старого вора Маркела. – слушай внимательно Максим, вечером после проверки мусорами, придёшь ко мне, базар есть.

С воли на тебя маза пришла.

–Что за маза? – спросил Максим на блатном жаргоне.

–Узнаешь всё.

Максим неплохо общался на русском, благо это был язык его предков, и ему его учила мать с детства, но, несмотря на это значение многих слов, были всё ещё непонятны ему, такие как, например воровской жаргон.

Лесоповал начинался прямо в трёх километрах от зоны.

Зеков туда отвозила машина с охраной.

Трудно было конечно Максиму разобраться в сложной иерархии русской зоны. Одно он понял точно, что здесь было как в правительстве. Одни вообще не работали и к ним приходили решать проблемы другие зеки, а другие валили лес.

В принципе Максиму это было совсем неинтересно, так как он мало вникал в сложный смысл этой иерархической системы, да он особо и не общался не с кем.

Максим был так воспитан, что любое дело, за которое он брался, должно было спориться в его руках. Так было и с рубкой леса. Максим стал добросовестным дровосеком.

Первое время на него постоянно давили другие зеки, пока он не смог отразить все эти атаки. А потом вдруг неожиданно за него стал вступаться старый вор Маркел и всё прекратилось. Многие зеки видели, какие посылки приходят к нему с зоны, старались потом заводить с ним дружбу, хотя ему вовсе и не надо было это.

И вот наступила весна. Правда метели здесь были и довольно затяжными, а в тайге снега по колено. Но солнце всё равно стало пригревать и небольшая оттепель, талыми сосульками, давала о себе знать.

Вечером Максим направился к вору Маркелу. Тот жил в соседнем бараке. В этом бараке в основном жили старые урки и они сильно отличались от других зеков.

Но что всегда удивляло Максима, это их рисунки на теле и жаргон, с манерой поведения. Здесь Максим познал и ещё одну истину. Жестокая машина правосудия хотела превратить его в безликого зека, этакого тупого зомби, но он знал, что нужно суметь остаться человеком, суметь выжить в этом аду.

И ещё было важно одно – здесь всё решали деньги. Итак, Максим пришёл в барак и тут же услышал голос старого вора.

–О да кто к нам пожаловал. Максимушка! Проходи.

–Хе, хе. Американец. – заверещал один из сподручных Маркела.

–Цыц, Мохнатый! – крикнул на него вор Маркел.

–Иди сюда, сядь вон здесь. Поговорить надо бы… Мохнатый и Берц выйдите, мне с нашим американским другом поговорить надо наедине, а потом я позову Вас. Давай присаживайся Максим, в ногах правды нет. Ты ведь знаешь, что мы про тебя всё знаем, поэтому нам и скрывать ничего не надо. Сам то как? Знаю, что трудишься на лесоповале, но здесь твой выбор. Оно может и к лучшему, будет потом что вспомнить. – и помедлив добавил Маркел, -Там у себя в Америке.

Маким удивлённо поднял брови и вопросительно посмотрел на Маркела.