Медовый рай

Белка затормозила свою «Короллу» (развалюха, по случаю купленная за триста долларов, была на два года старше Белки) перед служебным входом. Опустила стекло, набрала код. Полосатая рука шлагбаума сложилась пополам и поднялась. Они въехали на территорию луна-парка, проехали задами. Изнанка праздника выглядела не так привлекательно, как пестрый фасад: вдоль дороги был свален строительный мусор, пустые контейнеры, ржавели железные бочки из-под краски.

— Короче, так! — строго объявила Белка. — Или ты в конторе…

— Не-ет! — скуксилась Анюта.

— Не ныть! Мы ж договорились!

— Не хочу в конторе…

— Цыц! — Белка выставила ладонь. — Дослушай хоть… Или я запираю тебя в конторе до конца смены…

— Или? Или?

— Или… — Белка сделала паузу, — сажаю на колесо.

— На колесо! На колесо! Хочу на колесо!

— Тоже до конца смены. И никаких других каруселей-качелей…

— На колесо! — перебила ее Анюта. — И еще мороженое! Можно? Ванильное с тертым шоколадом и карамелью. И с орехами.

Белка переоделась в рабочую «униформу» — отец определенно убил бы ее, если бы увидел в этих шортах. Сняла лифчик, натянула майку с надписью «Коллизеум: попробуй — тебе понравится!». Сложила вещи в сумку, сумку сунула в свой шкафчик. Телефон не втискивался ни в один карман, Белка заткнула его за пояс, но он вывалился и оттуда.

Появился директор.

— А где… эта… — Он рассеянно потер руки, вспомнив, добавил: — Ну да, да. Ты одна, значит?

— С сестрой. Она там, на колесе.

— Ну пусть, — директор кивнул. — Это пусть… Я через час отъеду… Ты, короче, сама. Парень этот, как его? Карлос, да, Карлос — он все выключит. Потом охрана приедет… — Директор завороженно пялился на ее соски, проступающие сквозь тонкую ткань майки. — Они тут… А я поеду…

Директор задержался в дверях.

— Сегодня пятница, — повернувшись, сказал он. — Приедет… один человек. Ну ты знаешь, ты его видела. Ты тут не крутись, в конторе, ладно?

Вечер шел своим чередом, народу было не много. Белка отрывала корешки у розовых билетов, проверяла запоры на дверях кабинок, давала сигнал Карлосу, тот запускал механизм. Тройка нетрезвых мексиканцев пыталась втиснуться в двухместную кабинку, из-за них пришлось остановить колесо. Впрочем, ненадолго, минут на пять.

Анюта вела себя пристойно, иногда высовывала маленькую ладошку сквозь решетку и махала то ли сестре, то ли кому-то еще. Один раз Белка отвела ее в конторскую уборную, но это было до приезда Саламанки.

Он появился, как обычно, около восьми. Его джип, черный мордатый «Лендровер» с тонированными стеклами, подкатил прямо к дверям конторы. Распахнулась дверь, Саламанка, смуглый, худой и гибкий, как матадор, лениво выбрался из машины. Потянулся, ладонью провел по туго зачесанным назад волосам. Гулко топая сапогами, поднялся на крыльцо. В руках у него была потрепанная спортивная сумка (по мнению Сюзи, каждую пятницу эта сумка была доверху набита деньгами — недельный доход, собранный дилерами Сан-Лоредо).

Саламанка окинул луна-парк хозяйским взглядом, точно проверяя, все ли на месте. Без интереса посмотрел на Белку, очередь из пяти человек. Увидел Анютину ладошку, звонко свистнул и махнул в ответ.

Около девяти Белке кто-то позвонил — она услышала звонок. Она быстро ощупала карманы шорт, рассеянно огляделась, телефона не было. Трель доносилась из конторы, Белка, холодея, вспомнила, что она оставила телефон на директорском столе. Настырная мелодия повторялась снова и снова, Белка растерянно смотрела на дверь конторы. Дверь была покрашена фиолетовым, на ней желтела кособокая звезда, похожая на вялую астру. Наконец телефон замолчал. Белка облегченно выдохнула. Телефон зазвонил снова.

Крикнув Карлосу подменить ее, она взлетела на крыльцо, чуть поколебавшись, распахнула дверь. Чертова розовая коробка лежала на углу стола и трезвонила что было мочи. Опустив глаза, Белка на ходу пробормотала извинение, цепко ухватила аппарат и, не взглянув на дисплей, выключила. Быстро пошла обратно.

— Погоди! — Саламанка окликнул ее у самой двери.

Белка повернулась. Она сразу увидела его глаза — странные, светлые глаза с точками черных зрачков. Сумасшедшие — слово тут же пришло ей в голову, она судорожно прихлопнула и слово, и мысль, но скверное предчувствие уже начало тошнотворным комком подбираться к горлу.

— Как звать? — Он медленно провел указательным пальцем по своим тонким губам.

— Софья Белкина.

На его смуглом нервном лице появилось подобие улыбки. От этой улыбки Белке стало совсем тошно. Он долго и молча разглядывал ее грудь под тонкой майкой, потом взгляд опустился ниже. Белка инстинктивно закрылась ладонью. Белка вспомнила его кличку — Бешеный, вспомнила истории, что рассказывала Сюзи — и откуда она знает все эти жуткие подробности?

Саламанка улыбался.

— Хочешь, я тебе почитаю стихи? — медленно спросил он. — Ты ведь любишь стихи?

— Да… Но мне нужно… — Белка кивнула в сторону двери.

— Я решаю, что тебе нужно! — перебил он. — Я решаю!

Он резко встал, кресло с грохотом ударилось в сейф. Белка вздрогнула — точно, бешеный. А там еще Анюта… Господи, как же все скверно складывается!