Медитации хазарки

Дед шумно вздохнул, сожалея, что там окончательно не был вколочен осиновый кол в сердце его врагов, поэтому они до сих пор людям житья не дают. И ведь что характерно, культура этого логова нелюдей отличается от остальных тем, что не несет в себе никакой культуры, как шашель не состоит из дерева, которое пожирает. Ведь где ни заведется муть и гниль, там ищи их. Это они обучали стрелков, целящихся в деда Гордея на фронтах выпавшей ему войны. И опять они берут в кольцо его землю, опять лезут сюда. Эх, жаль, что помирать скоро, а то бы он еще показал им Южную Осетию.

Долгая дедова задумчивость была понятна Ясеневой — он не привык болтать языком, разглашая чужие тайны. Его, впрочем, как всякого истинного мужчину, не угнетало знание того, что было неведомо окружающим, и у него не возникало потребности выливать на них это знание. Поэтому надо было еще раз подтолкнуть его к разговору.

— Что, все так безнадежно? — прервала паузу Ясенева.

— Кто его знает, — откликнулся рассудительный дед Гордей. — Возможно, тут тоже случилась оплошность, как с пожаром на моем сеновале, а мы затеем разбирательства. Зачем надо, чтобы пострадали те, кто не хотел Васькиной смерти?

— А если были такие, что хотели?

— Сомневаюсь я, Даша. Зачем кому-то его убивать и зачем тебе все это надо?

Дарья Петровна непритворно вздохнула, отмахнулась от очередного комара и наклонила голову вниз. Но вот вскинулась, пристально посмотрела на росшие на межи двора и огорода рожи, густо цветущие разными колерами.

— Я еще раз убедилась, что вы человек ответственный и вам можно доверять, — сказала она. — Так вот, я действую по поручению своего дядьки Аркадия Ивкина. Знаете такого?

— Да нас с ним вместе в армию призывали! — дед даже хлопнул себя по колену от такого смешного вопроса. — Только он в Союзе остался, а я загремел под фанфары на войну с империалистической гидрой.

— Ну вот. Тогда вы знаете и то, что он бездетный.

— Да уж знаю, — лениво протянул дед.

— А тут помирать пора. Вот он и поручил мне разыскать его внебрачных детей, чтобы разделить между ними наследство. В ходе поисков мне удалось выяснить, что Вася был его сыном и, значит, являлся одним из наследников. Возможно, чтобы это явилось поводом к убийству? Да, возможно. Поэтому я занимаюсь этим делом.

— Пусть оставит Васину долю его детям, и вся недолга, — сказал дед Гордей, по-стариковски мудро не удивившись услышанной новости. — Причем тут причины его смерти?

— Так-то оно так, — сказала Ясенева. — Но с детьми, наверное, не получится, там есть ограничивающее условие, — пояснила Ясенева, — чтобы после его смерти наследники «досмотрели в комфорте и достатке» его жену Евдокию. Кто согласится взяться за это, на того, видимо, он и составит завещание.

— Узнаю Аркадия, — дед Гордей со значением поднял вверх палец. — Значит, у Дуськи детей нет и положить ее старость даже при больших деньгах не на кого. Вот он, паразит, и вспомнил о своих. Итак, завещание с условием… Молодец! Так все-таки причем тут причины Васиной смерти? Ищи остальных дядькиных наследников.

— Вы же вот сами говорите, что у дядьки могут быть и другие дети. Следовательно, Васю они просто могли убрать как конкурента. В таком случае виновные должны быть наказаны, хотя бы лишены наследства, это же убийство.

— С чего ты взяла про убийство?

— Дело в том, что дядька совершил один неосторожный, вернее, простодушный шаг — сначала обратился со своей просьбой не ко мне, а в сельскую администрацию к Денису Драчу. Понимаете? Разгласил свои намерения.

— И если Денис проболтался кому-то, то… — дед Гордей показал руками, как можно было свернуть шею Бердяеву.

— Именно так.

— Надо проверить и самого Дениса, — решил дед. — Он по возрасту подходит. И еще знаешь кого? Я его не знаю, но он ездит на черной машине с дугами на крыше.

— Кто он?

— Что-то они с Драчом на парочку замышляли, я видел, когда приходил в сельскую администрацию на прием. Как бы он не приезжим был, да-а, тогда выстрел мимо. А Дениса проверь обязательно. Дядька назвал тебе, от кого у него могут быть дети?

— Где там! Все перезабыл, да и что с него взять — ему память уже отказывает. Но я кое-как провернулась и составила список его возможных пассий. Во всяком случае, Васю Бердяева я нашла именно по этому списку.

— Давай его сюда! — загорелся дед Гордей. — Сейчас изучим всех и каждую в нем особу оком рабселькора.

Ясенева раскрыла свои записи и прочитала из них имена, которые установила в результате долгого поиска дядьковых сверстниц. Дед Гордей слушал внимательно, иногда переспрашивал что-то, потом, почмокав губами, попросил прочитать еще раз.

— Да, повыходили наши девки замуж за каких-то незнакомых парней, — подытожил он. — Тогда время такое было. К нам сюда из западной части нанесло рвани, что грязи, — приехали отъедаться после свободной Европы. И давай проникать в местные семьи: жениться, выходить замуж — прямо как только их тута и ждали, чтобы осчастливиться. Я бы с ними и на одном поле не присел, а другие, что ж, — разбору не имели, велись на эту экспансию. Но и подсказать тебе кое-что могу.