Медитации хазарки

Даша уже не видела, кто задавал вопросы, казалось, они сыпались со всех сторон, как камни на голову грешницы. Она отвечала ровно, терпеливо и пространно. Наконец тон вопросов изменился, они стали проще и свидетельствовали о том, что ею по-настоящему заинтересовались, что своими рассуждениями она интересна присутствующим.

В девятый класс ее, конечно, приняли, но такое прощание с предыдущим классным руководителем оставило в ней неприятный осадок.

Да, Бияр… Потом были поездки в Бияр на физические и математические олимпиады. А под конец школьной юности она тяжело заболела и почти месяц лечилась тут в районном стационаре.

Но всегда сам городок оставался где-то в стороне. Она не погружалась в него, не гуляла его улицами, не всматривалась в его витрины, в людей на улицах, в очертания построек. Она просто пользовалась им, чтобы по определенному делу попасть из одной ситуации в другую. Но городок сопротивлялся столь утилитарному применению, столь примитивному значению и преследовал ее своим воздействием — незримым и непонятным. Он пропускал Дашу, пролетающую через него в том или ином направлении, сквозь свои материи, как лес или море пропускает через себя воздух, насыщал своей магией, влиял на ее суть, словно всякий раз подготавливал к концу путешествия, к финишу, облегчая вступление в манящий ее мир. И это воздействие Даша чувствовала, истово пользовалась им и была за него благодарна.

Сейчас, не отрываясь от окна, Цветова жадно впитывала знакомые формы и очертания, отмечая их переиначенность на современный лад: где-то изменили цвет здания или забора, где-то перепланировали местность, модернизировали или достроили старые сооружения; а в скверике, где некогда был уголок отдыха пассажиров со множеством длинных деревянных кресел, добротных и предупредительно выгнутых под человеческие формы, теперь стояли простые скамейки, даже без спинок, очень неудобные для длительного сидения. Хорошо хоть деревянные, не бетонные… Везде перемены… И увы, не к лучшему…

Да что говорить, если им подверглась и сама Цветова, подчеркнуто отдающая предпочтение традициям и старине?! В последние десятилетия она почти не ездила поездом, тем более сюда, куда, отказавшись от машины, добиралась сейчас, как раз и странствуя между двумя упомянутыми мирами.

Электричка, ныне доставившая ее в Бияр, следовала из мира городского, более позднего в судьбе Даши, где она стала жить с юности, но так вполне и не освоилась до сих пор.

И тому, возможно, были причины. Все ее одноклассники, выбирая по окончании школы дальнейшие пути, не уклонялись мечтами дальше двух пунктов: Загорья, соседнего областного центра, кстати, более близко расположенного, чем Синявино, куда можно было добраться поездом без пересадок; и Синявино — административного центра области, куда входил и Славск. Синявино неудобен был тем, что лежал дальше на север, ехать туда надо было с пересадкой в Бияре, что представляло затруднения, хотя расписание пригородных электричек и было подогнано так, что ни спешить, ни долго ждать пересадки не приходилось.

И не только это привлекало славчан в Загорск. Этот небольшой город всем уступал Синявино: численностью и составом населения с преобладанием рабочих, какими были сами славчане и что им нравилось, и своей историей, и промышленностью, и общей культурой. Он был моложе, проще и понятнее. Даже институты там были более доступные, например, педагогический, где полный курс обучения составлял четыре года и куда сбегались более-менее прилежные троечники. К тому же Загорск выигрывал у своего соперника в климате. Именно тут, на землях загорья, выращивали самые лучшие фрукты и овощи, особенно томаты, абрикос, виноград, бахчевые культуры, которыми снабжали столицу. Тут было много солнца, тепла и света, а близость двух морей — Черного и Азовского, между которыми гуляли освежающие ветра, способствовала мягкости и незнойности и зим и летних дней.