Мэдисон против Ковальски

– Ник умер в своем доме, в восемьдесят семь лет, в окружении родных и с улыбкой на лице. Уверен, он поймет меня правильно. За такую смерть я бы отдал все деньги мира.

Локхард вывел на стол файлы с пометкой «особые».

– Забронировано VIP-место в первом ряду, Дэм. На имя Рика Мэдисона-младшего. Это, надо полагать, сын?

– Сын. Я и понятия не имел, что у Рика были дети. Узнал о нем только во время пиар-компании боя, потому что он сам вышел на связь с нашими юристами. Парень родился инвалидом, спустя несколько дней после сорвавшегося матча с Ковальски. Ужасная ирония. Сын великого Рика Мэдисона – парализованный инвалид с нарушениями в работе мозга. У него проблемы с координацией, с трудом может двигать лишь одной рукой. Жаль парня, правда. Он просил посмотреть бой из зала. Подписал все надлежащие бумаги о неразглашении. Его единственный шанс увидеть отца вживую.

– Единственный? Рик бросил сына?

– Мэдисон пустил себе пулю в лоб практически сразу после сорвавшегося боя. Судя по тому, что поведал мне Рик-младший, мать объясняла это тем, что парень увидел, какой сын у него родился. Нервы не выдержали. Только представь. Мэдисону было всего двадцать два. Сколько еще раз он мог стать отцом, Фрэнк?

– Сын выглядит очень старым. Старше тебя, – Локхард изучал фото.

– Во-первых, он инвалид. Я не припомню, чтобы они выглядели лучше здоровых людей. Во-вторых, уровень нашего с ним дохода сильно отличается. Думаешь, я бы выглядел лучше, окажись на его месте?

– У него протез, Дэм. Где инвалид мог потерять руку?

– Понятия не имею. Да и какая разница? Рику и так досталось.

– Скажи еще, что тебя волнует его судьба, а не скандал в СМИ, если ты откажешь инвалиду, – фыркнул Локхард.

Дэймон попытался изобразить укоризненный взгляд.

– Фрэнк, кем бы я был, если бы не показал ему отца?

– Парнем, который проводит бой между мертвецами, – сказал Локхард и почувствовал холодок, пробежавший по коже.

Докс заметил, как поежился приятель, и с удивлением понял, что и ему самому становится немного не по себе.

Но не проронил об этом ни слова.

– Пойдем, Фрэнк, – сказал он, поднимаясь из кресла. – Пора зарабатывать все деньги мира!

***

– Как он? – Докс настороженно покосился на капсулу, в которой покоился седой белый мужчина восьмидесяти двух лет. – Я ведь ничего в этом не смыслю, но все хорошо?

– Да, сэр, все в порядке, – кивнул медицинский техник. – Процесс транспортации прошел успешно, и мистер Джей Джонсон сейчас находится в нормальном состоянии. Сердцебиение…

– Достаточно. Он в порядке, и я очень рад. Не утруждай меня техническими вопросами, ладно? – Докс поморщился. – Каждый делает свою работу, э… – он посмотрел на бейдж, – Билл. Я просто… ладно, закончим на этом. Свяжись со мной, когда произведете разморозку.

Дэймон сделал несколько шагов влево и остановился перед следующей капсулой. Внутри лежал мертвец. Сергей Ковальски уже был одет для боя, даже кисти перебинтованы, как и полагается боксеру.

– Его команда в соседней комнате. Все десять человек, сэр. Еще спят. Мэдисон и его парни этажом ниже.

– Самый большой обман века, – Дэймон почесал подбородок. – Мы уверены в том, что все пройдет как по маслу? Они не заподозрят подвоха?

– Мы лучшие в своем деле, – ответил Билл.

– Да. Так и есть, – согласился Докс и двинулся в сторону лифта. – Готовьте их к пробуждению через час после Ника!

***

В то время, как весь мир готовился к беспрецедентному событию в мире бокса, Рик Мэдисон-младший оказался единственным человеком, жаждущим вовсе не зрелищ.

Только крови.

Он готовился к сегодняшнему дню больше тридцати лет, проведенных в инвалидном кресле, не в силах пошевелить ничем кроме правой руки…

Которую пришлось ампутировать примерно полгода назад заменив, пусть и высокотехнологичным, но протезом. Отрезать последний по-настоящему живой кусок от и без того изувеченного тела, чтобы не загнивать в проклятом кресле – такого выбора врагу не пожелаешь.

Но Рик-младший знал, что это – его единственный шанс.

Мужчина посмотрел на старую фотографию, сделанную на пресс-конференции. На экране с неприкрытой ненавистью на лице буравили друг друга взглядами Мэдисон и Ковальски.

«Будь проклят день, когда ты согласился на гребаный бой!» – в сердцах подумал Рик-младший и закашлялся.

Слюна попала на густую бороду, под которой он прятал перекошенное лицо. Несколько секунд ушло на то, чтобы смахнуть плевок при помощи протеза, к которому Рик никак не мог привыкнуть. Парень зацепил механическим пальцем старую рану, и нахлынула боль – психосоматическая, как сказал бы осматривавший инвалида врач. Это ни капли не успокаивало, лишь означало, что избавиться от нее можно только рубанув топором по шее.

Ругаясь, Рик-младший с трудом натянул на голову капюшон толстовки и покатил в своем кресле к лифту, где уже ждали люди Дэймона Докса.

– Готовы ехать, сэр?

Из головы Рика никак не шла старая фотография.

– Готов, – прохрипел он. – Не терпится увидеть отца.

***