Медиаторы

Народ постепенно собирался. Вскоре Алиса поняла, что прятаться в тени прохода смысла нет, и медленно пошла вдоль трибуны, высматривая место, где ещё не разместилась компания. За годы заброшенности зрительский зал понёс значительные потери. На первых трёх рядах повсюду зияли пустотой квадраты, где когда-то крепились кресла, а из крошащегося цемента торчали железные штыри. Алиса поднялась по узким ступеням на четвёртый ряд. Усевшись в пыльном бархатном кресле, девушка повесила чёрную кожанку на спинку, вытянула ноги и задумчиво подпёрла ладонью подбородок. До начала собрания оставалось ещё полчаса.

В рваных полосках света от высоких прожекторов, угнездившихся под куполом, кружилась пыль. Запах цирка напоминал Алисе о родном деревенском доме, уютный полумрак и разноголосые разговоры убаюкивали. Алиса вспомнила, что не спала уже почти сутки. Вылетая на рассвете из Мурманска, Алиса надеялась уснуть и не слышать детское улюлюканье с заднего ряда, но взбудораженная предстоящей битвой кровь не дала девушке даже задремать, и все два часа полёта Алиса наслаждалась ритмичным писком какой-то игрушки на планшете ребёнка и радостными воплями по результатам очередного победного раунда.

Вскоре в цирке стало шумно и весело. Люди приходили в одиночку, люди приходили семьями: бабушки, дедушки были в таком же взбудораженном воодушевлении, как и их внуки. Алиса вслушивалась в раскатистый смех, мягкий звон стекла и шипение пенистого пива, кощунственно проливавшегося на пол из жестяных банок. Последний звук Алисе понравился. Она даже почти всерьёз подумала о том, чтобы присоединиться к гуляющей молодежи. Но не двинулась с места. Все эти шумные, пьющие, рычащие, шепчущие и хохочущие люди были ей незнакомы, они были чужаками. Чужаками, ближе которых у Алисы никого не было.

– Привет! – её опять толкнули. В этот раз робко в плечо.

Алиса подняла голову и оторвала руку от подбородка.

– Привет!

Парень, не спрашивая разрешения, сел на соседнее кресло.

– Как тебя зовут? – не зная, что ещё сказать, спросила Алиса

– Лёша, – охотно представился тот, радуясь, что девушка задала вопрос первая. – А тебя?

– Алиса.

– Будешь пиво?

Алиса на секунду замешкалась, но кивнула. Пара градусов ей не помешали бы. Бабушка всегда говорила, что в ней недостаточно задора для хороших драк, мол, именно поэтому вместо хороших драк у неё обычно получались лишь неплохие.

– Супер, я мигом тогда! – Лёша кому-то свистнул, махнул рукой и полез через кресла к задним рядам, где компания парней и девушек сгрудились вокруг походного холодильника.

Вернулся Алексей с двумя банками пива. Он открыл одну и протянул Алисе. Затем медленно повернулся на месте, оглядывая наполнившиеся трибуны.

– Так, Тигров вижу. Рыси, Барсы, Зубры… Не вижу Зубров… А, вон они, в углу, рядом с Росомахами. А мои вон там сидят, у прохода. Ну вот, все на месте. Значит, скоро начнётся, – он открыл вторую банку и шумно отхлебнул пенку. – Я тебя раньше не видел. Как такое может быть? – Лёша сощурился, изучая Алису. – Ты издалека?

– Из-за Полярного круга.

Алиса не знала, как ей объяснить своё многолетнее отсутствие – бабушка на этот случай инструкций не выдала – и терзалась, делясь даже крупицами информации о своей жизни.

– Ого! Как тебя туда занесло? – Лёша округлил глаза и сделал многозначительную паузу, но Алиса притворилась, что приняла его вопрос за риторический.

Лёша выждал минуту и продолжил, ничуть не обидевшись:

– Я не знал, что кто-то из клана живёт не в Москве. Ты к нам надолго? Или на выборы приехала? Обидно, наверное, в такую даль приезжать ради десяти минут. Чёртов церемониал! И так понятно, чем всё закончится! Эх, вот раньше были выборы так выборы! Мне дед рассказывал, бои могли часами идти!

– Так, может, и сегодня так будет?

– Да не-е, – рассеянно протянул Лёша, высматривая кого-то на соседней трибуне. – Откуда ж претендентам взяться? Кто против Серёги пойдёт?

– Как тогда Зрячего выберут? – растерялась она.

– Наверное, чредимый решит, – Лёша пожал плечами.

Трибуны вдруг умолкли, и в цирке стало очень тихо. На арену вышел лысый старик с длинной седой бородой. Он был одет в кожаное чёрное пальто, потёртое от времени. Старик шёл медленно, с достоинством, пыль на арене под его шагами взметалась в воздух и, кружась, оседала обратно. Старик был высок и худ, у него были впалые щеки и тонкие почти бескровные губы. Светлые глаза его были глубоко посажены, широкий высокий лоб испещрён морщинами. Белые кустистые брови, угрожающе сведённые к переносице, козырьком нависали над глазами. Старик остановился ровно в центре и обвёл выжидающим взглядом трибуны.

– Кто это? – шёпотом, хотя старик не мог её услышать, спросила Алиса.

– Руслан же! Наш чредимый, – парень удивился, но подробно ответил. – Глава Вепрей. Ты спрашивай, если что! Я тут всех знаю.