Мечты роботов

— Это зачем? — не слишком заинтересованно спросил Никколо.

— Чтобы считать. Мистер Догерти попробовал мне объяснить как, но он занятой человек, а на такие сложные вещи нужно много времени.

— Чтобы считать? Но почему бы просто не воспользоваться компьютером?

— Но все это было до того, как появились компьютеры!

— До того?

— Ну да! Ты что же, думаешь, у людей всегда были компьютеры? Ты что, про пещерных людей не слыхал?

Никколо удивленно пробормотал:

— И как же это они обходились без компьютеров?

— Не знаю, — пожал плечами Пол. — Мистер Догерти говорит, что в древние времена люди только и делали, что рожали людей и занимались чем в голову взбредет. И фермеры тогда все выращивали своими руками, а еще людям приходилось самим работать на заводах и управлять всеми машинами.

— Не верю я тебе.

— Хочешь — верь, хочешь — нет. Так мистер Догерти сказал. Он сказал, что тогда была просто кошмарная жизнь и все были несчастны. Ну ладно, ты лучше послушай про мою идею.

— Давай говори, — обиженно отозвался Никколо. — Никто тебя и не перебивал.

— Так вот. У тех маленьких компьютеров с кнопочками на каждой кнопочке нарисована маленькая закорючка. И на линейке тоже такие же закорючки. Я спросил, что это такое, а мистер Догерти ответил, что это числа.

— Чего?!

— Каждая закорючка обозначала число. Чтобы обозначить «один», существовала одна закорючка, «два» — другая, «три» — еще одна, и так далее.

— А зачем?

— Чтобы считать.

— Но зачем? Можно же просто сказать компьютеру…

— Да как ты не понимаешь! — Физиономия Пола побагровела от возмущения. — У тебя что, башка совсем не варит? Эти линейки и все такое прочее — они не разговаривают!

— А как же тогда…

— Ответы получались в закорючках. И каждому полагалось знать, что эти закорючки значат. Мистер Догерти говорит, что в древние времена все, когда были маленькие, учили эти закорючки — как их рисовать и расшифровывать. Рисовать закорючки — это называется «писать», а расшифровывать — называлось «читать». Он говорит, что были еще и другие закорючки для каждого слова и когда-то этими закорючками писали книги. Он сказал, что такие книги есть в музеях и, если мне захочется, я могу пойти посмотреть. Он сказал, если я хочу стать настоящим программистом, мне нужно хорошо изучить всю историю компьютеров, вот поэтому-то он и показывает мне свою коллекцию.

Никколо задумчиво нахмурился и спросил:

— Значит, выходит, каждому приходилось учить все эти закорючки и запоминать их? Это правда или ты придумал?

— Да нет же, чистая правда, говорю тебе! Вот смотри, это будет «один»… — И он провел в воздухе указательным пальцем вертикальную черту. — А вот это — «два», а так будет «три». Я до девяти выучил.

Никколо тупо следил за движениями пальцев приятеля.

— Да зачем все это?

— Можно научиться составлять слова! Я спросил у мистера Догерти, как составить закорючками «Пол Лэб», но он не знал как. Он сказал, что те, кто в музее работают, знают. Он сказал, есть люди, которые умеют расшифровывать целые книги. И еще он сказал, что раньше были специальные компьютеры для расшифровки древних книг, но только они теперь больше не нужны, ведь появились настоящие книги — с магнитной лентой, говорящие, удобные, правда же?

— Правда.

— В общем, если мы сходим в музей, мы можем там научиться составлять из закорючек слова. Они не откажут нам — ведь я же в школу программистов поступаю.

Никколо был удивлен и разочарован одновременно.

— Так это и есть твоя идея? Пол, слушай, но кому это надо? Нам-то это на что сдалось — рисовать дурацкие закорючки? Делать больше нечего!

— Так ты не понял? Ну ты даешь! Да это же будет наш секретный код, балда!

— Чего-чего?

— Слушай, какой интерес разговаривать, когда тебя все понимают? А с помощью закорючек мы сможем отправлять друг другу секретные послания. Их можно писать на бумаге, и никто на свете не догадается, о чем там говорится, если только не узнает, что значат закорючки. А никто и не узнает, если только мы не расскажем. Мы же сможем открыть настоящий клуб для посвященных, с уставом и всем таким прочим. Да ты представляешь…

Никколо заинтересовался:

— А что за секретные послания?

— Да какие хочешь! Ну, допустим, я хочу пригласить тебя к себе, чтобы мы вместе посмотрели моего нового видео-Барда, когда он у меня будет, но не хочу, чтобы еще кто-нибудь притащился. Я рисую на бумажке нужные закорючки, отдаю тебе, ты смотришь и сразу видишь, в чем дело. А больше никто ничего не понимает. Можешь спокойно показывать кому угодно — все равно никто ничегошеньки не поймет!

— Слушай, вот здорово-то! — воскликнул Никколо, сраженный наповал. — Ну и когда же мы узнаем, как это делается?

— Завтра, — ответил Пол. — Я попрошу мистера Догерти, чтобы он договорился насчет этого в музее, а ты скажешь отцу и матери, чтобы тебя отпустили. Можем прямо после школы пойти и начать учиться.

— Класс! — восторженно потер руки Никколо. — Станем учредителями клуба!

— Я буду президентом, — как о само собой разумеющемся заявил Пол. — А ты, так и быть, будешь вице-президентом.