Мечтательница

Но вот Райан чуть дотронулся до нее кончиком языка, и это чудесное, пьянящее прикосновение дарило столько неги, что Линдсей тихо вскрикнула. Она, ослабев, подалась к нему, а он, запыхавшись, радостно смеясь, поднял се на руки, ловко уложил в пряную траву и приник к Линдсей, раздвинув коленями податливые ноги.

— О Лин, — прошептал он, уткнувшись лицом в ее шею. — Я никогда не думал, что могу скучать по кому-нибудь так, как скучал по тебе! Словно я потерял часть самого себя. Словно куда-то делась часть моей жизни…

— Теперь я с тобой, — нежно прошептала Линдсей, прижимаясь к нему губами. — Райан, я здесь.

Трех прошедших лет точно не было вовсе. Они не чувствовали ни стыда, ни неловкости, ни неудобства, словно давным-давно привыкли друг к другу. Два тела сплелись воедино, такие близкие и знакомые. Это походило скорее на воссоединение душ, чем на воссоединение плоти.

Уверенно и нежно Райан, как опытный поводырь, вел ее к блаженному финалу. Он разбудил все, что так долго спало в ней, даря заветные радости и заранее зная, каким будет ответ, беспрестанно в изнеможении произнося ее имя, словно какое-то колдовское заклинание. Они предавались любви истово, с наслаждением, забыв про всякие запреты и условности, придуманные людьми, будто тепло солнечного света, благоухание примятой их телами травы и влажной земли смели все преграды. Они не замечали ничего вокруг, точно остались одни в целом мире, обреченные на доставляющие неизъяснимое наслаждение восхитительные ритмические движения, древние, как окружающие холмы.

Извечные приливы и отливы любви накатывали, отступали и возникали вновь, устремляясь неспешными, нежными волнами к чудесному заветному берегу, сулящему наконец освобождение от непрестанного бега. До Линдсей доносился порой ее собственный голос, и она недоумевала, неужели это она может так резко, так часто вскрикивать. Райан что-то шептал, мышцы спины вздрагивали под ее ладонями. Он возносил ее, бездыханную, на край чувственной бездны, но не позволял упасть вниз, поддерживая ее, пока она снова не теряла голову от нестерпимого блаженства. Она извивалась в его руках, вскрикивала, точно захлебываясь в рыданиях, слышала, как он то и дело подбадривает ее срывающимся голосом.

— Райан!..

— Скоро, — сдавленно выкрикнул он. — Подожди немного, Лин. Я хочу, чтобы это длилось вечно. Я вообще не хочу, чтобы ты когда-нибудь…

— О Райан! — Это был то ли вопль протеста, то ли мольба о пощаде, она скользила под ним, полузакрыв глаза, но наблюдая за Райаном, зная, что он не спускает с нее взгляда. Она помнила, какое наслаждение доставляло ему смотреть, как она страстно, бесстыдно отвечает на его любовь.

— Боже мой, Линдсей!..

— Райан! О Райан!..

— Со мной, — простонал он сквозь стиснутые зубы. — Лин… о Лин! Сейчас, дорогая… сейчас!

Он сжал ее бедра и резко приподнял Линдсей навстречу сильному, пронзительному толчку своего тела, приближая ее к манящей, искрящейся абрисом воронке нарождающегося взрыва ослепительной, раскаленной добела чувственности и унося ее в клокочущую страстью бездну.

Глава 7

Линдсей выгнулась под ним с дрожащим криком, впилась ногтями в его поясницу, настойчиво, горячо прижала его к себе. Словно издалека до нее донесся первобытный бессловесный крик Райана; его тело содрогнулось в последнем освободительном порыве.

Он что-то простонал и рухнул в ее объятья с неистово бьющимся сердцем. Райан ловил ртом воздух, обжигая жаром дыхания шею Линдсей, и она чувствовала, как их смешанный пот стекал струйками по ее телу, когда он шевелился.

— О Линдсей, — вздрогнув, проговорил Райан резким, хрипловатым голосом. — Как я смог прожить без тебя?

Она прижалась лицом к его влажной щеке, не желая больше ничего слышать. Ей хотелось просто продлить в тишине минуты сладостного блаженства, остаться слитой воедино с этим мускулистым мужским телом, так глубоко, так неразрывно спаянным с ней. Сердце подсказывало ей, что Райан тоже был рад полежать недвижимо рядом, насладиться их близостью в чудесные мгновения неизбывной нежности.

В страстных ласках Райана чувствовался отчаянный надрыв, будто благодаря своей любви, благодаря силе воли и тела он мог повернуть время вспять, стереть все обиды и неприятные воспоминания последних трех лет жизни. И на какое-то время это ему действительно удалось.

— Я скучала по тебе, — услышала Линдсей свой шепот, понимая, что говорит чистую правду. — О Райан, как я тосковала!

— Знаю. — Он крепче обнял ее. — Ты не представляешь себе, сколько часов я провел, сидя у телефона, сгорая от нетерпения позвонить тебе. Но я был в ужасе оттого, что ты повесишь трубку и между нами все будет кончено. Поэтому я предпочитал сохранить надежду, а не узнать горькую правду…

Линдсей повернула к Райану лицо и поцеловала любимого в шею, наслаждаясь жарким мужским запахом его влажной кожи. Над ними, высматривая добычу, парила хищная птица, рельефно выделяясь на фоне неба, точно четкий рисунок на голубой эмали.