Мечтай и действуй. Как повзрослеть и начать жить

Медленно, гвоздик за гвоздиком, освобождали крышку гроба. Все замерли в немом ожидании… Запах. Сначала все почувствовали запах… В лучах ярко пригревающего солнца дерево начало подсыхать, и от этого еще ярче был контраст свежего воздуха и того, что пробивался из гроба…

И вот последний гвоздь удален. Подняли крышку…

Я стояла, плотно прижавшись к носилкам. Я заметила, что весь гроб до краев набит илом, глиной… Страшный крик вырвался из моего горла. Я сорвалась с места, как ненормальная, несясь по всему кладбищу, не понимая, куда и зачем бегу, крича со всей силой, на какую только была способна… Что было потом, я не помню.

Тело таки умирает, убедилась я. А душа? А душа живет вечно! Сегодня я в это верю! Свято верю!

Слишком рано? Или… вовремя?

Говорят, годам к тридцати человек задумывается о смысле жизни, о своем предназначении на земле: «Кто ты, откуда ты, куда идешь?» Я же с одиннадцати лет нахожусь в поиске этих ответов. Мне еще совсем ребенком трудно было понять, почему жизнь так несправедлива ко мне. Я любила папу, папа любил меня… Стихи под впечатлением от смерти папы написала в одиннадцать лет. Я и не догадывалась тогда, что это станет моим призванием в дальнейшем… (На сегодняшний день вышло тринадцать моих книг, четыре из которых – проза, остальные – стихи, переведенные на тринадцать языков.)

Для ребенка, да еще девочки, это было невероятным потрясением, и надо было справляться.

А уже в двадцать один год я похоронила свою первую дочку. Как-то так…

Моя бабушка говорила, что нет ничего страшнее, чем хоронить своих детей. Сегодня могу согласиться с этим…

Мне знакома боль разного качества, но эта – самая больная боль.

Есть ли методики избавления от боли? Конечно есть! Тогда я о них не знала, я шла по пути мудрости – «состаришься – узнаешь»… Потом искала ответы и нашла главные, которые могут быть полезны для тех, кто меня слушает, для тех, кто ищет ответы на свои вопросы. Самое главное – это не закрываться от боли!

Да, это сложно, да, это больно. Порой это невыносимо, порой кажется, что почва уходит из-под ног, кажется, что сходишь с ума, что не выживешь, не выдержишь, не встанешь, не поднимешься… Но это только так кажется!

Господь никогда не дает нам креста такого, который бы мы были не в состоянии поднять, нести, того объема боли, который бы мы не вынесли!

Как в притче о том, как человек решил, что несет не свой крест, и попросил Бога дать ему другой. Бог согласился и предложил ему выбрать свой, отправив его на Гору Крестов. Человек с восхода солнца до заката обошел всю гору, тщательно пытаясь найти сааамый маленький. Нашел. Обратился к Богу:

«Можно вот этот?»

Господь ответил: «Так это и есть твой крест!»

Кто может залезть в душу Ника Вуйчича[5] или Тони Мелендес[6], когда люди уже родились, обреченные на боль, и не только физическую, но, в первую очередь, душевную? Кто может ощутить и понять Виктора Франкла, который был заключенным Освенцима, чья сила духа покорила даже немцев, не понимавших, как такое возможно?[7] Любая физическая боль была ничто по сравнению с той силой, которую проявляла душа Виктора Франкла!

Боль – она бывает разной, но самое главное – от нее не закрываться. Это не значит, что ее нужно искать по жизни… (Хотя пример царицы Кунти из восточного эпоса говорит об обратном: «Я молюсь о том, чтобы приходили в мою жизнь испытания. Приходите, потому что именно тогда рядом со мной Господь!»)

Год назад я оперировала тазобедренный сустав. И эта боль – тоже приблизила меня к Богу. Задача – принять, прожить, сказать боли – да… и плакать до истощения, и рыдать, и валяться на полу, и бить поклоны в церкви, в святых местах! Самое главное – признаться себе в том, что тебе больно, невыносимо больно… а дальше, дальше – это путь, потому что тот, кто дает боль, он дает и избавление!

Все и сразу: ностальгия, бойкот, новая родня

Мой второй кризис четырнадцати лет. Менялось все:

• страна (мы переехали с Украины в Литву);

• семья (мама второй раз вышла замуж);

• отчим дядя Витя (он сыграл определенную роль в моем становлении);

• сводный брат Вова (испытания судьбы);

• новая школа (я была тогда в седьмом классе);

• одноклассники (бойкот, кризис и выход из него);

• новые понятия (ностальгия, бойкот, жестокость); новые роли (комсорг школы, Снегурочка, лидер).

Рана еще не зажила после папиной смерти, а тут – отчим, новая страна, новый класс, отсутствие друзей. Никогда не думала, что буду так тяжело переносить разлуку с одноклассниками. Каждый день писала письма и плакала.

Не находила себе места и покоя. Очень хотела домой, в Лиманское, на лиман. Я так горько плакала, зарывшись под подушку в своей комнате, днями, неделями, месяцами. А тут еще этот бойкот в Литве…

Второй цикл – испытания

11 лет – смерть отца.

14 лет – кризис:

• переезд с Украины в Литву;