Мечта цвета фламинго

Что еще, кроме «согласна», могла ответить не востребованная до сорока лет Нина. Лялька была права. После развода с Георгием она была востребована всего-то два раза. Первым, кто ее возжелал, стал бывший одноклассник, с которым они неожиданно встретились в магазине хозтоваров, куда она зашла просто так, от скуки, а он покупал себе там небесного цвета кафель. Несколько плиток из комплекта имели тонкие змееобразные трещинки, и бывший Димка Ляховой, а ныне импозантный служащий магазина «Все для автолюбителя» Дмитрий Александрович, просил продавца скостить цену. Продавец не соглашался, утверждая, что такую голубую плитку у них все равно купят за натуральную цену другие, которые не посмотрят на столь малозаметный дефект, как парочка пустяковых трещин. Он предлагал Димке другой товар, но Ляховой уже прикипел душой к небесной голубизне, и продавцу надо было быть совсем дураком, чтобы сбавить цену. Продавец дураком не был и цену не сбавлял.

– Вы можете эти две плитки прилепить где-нибудь внизу, например, под раковиной, – встряла Нина, потому что решила купить коврик в прихожую, а никем не контролируемый плиточный диалог грозил затянуться надолго.

– Вы так думаете? – обернулся к ней Димка, который уже и сам так решил, а потому очень обрадовался, что и остальные рассуждают точно так же. Он тут же отвернулся обратно к своему голубому кафелю, а потом опять повернулся к Нине. – Неужели Нина? – спросил он. Она его тоже узнала именно в этот момент.

А потом была страстная и короткая любовь в пустой Димкиной двухкомнатной квартирке, которую он тогда только что выменял на три комнаты в разных районах и ремонтировал, чтобы ввезти в нее из пригорода жену и маленького сына. В десятом классе Димка с Ниной были слегка влюблены друг в друга и даже целовались на выпускном вечере, а потом как-то потерялись в разных институтах. Уже на первом курсе Нина вышла замуж за Георгия и про Ляхового забыла напрочь. Теперь же детская любовь вспыхнула с нечеловеческой силой. О том, что они две недели не вылезали из постели, сказать было нельзя даже с большим натягом, потому что никакой постели в пустой квартире не имелось. Нина прибегала с работы в эту разоренную халупу, пахнущую краской и сырым цементом, и все свершалось на полу, на старом матрасе, на котором коротал ночи и сам Димка. Нине казалось, что это и есть настоящее счастье, которому они с Ляховым по молодости, глупости и чьему-то недосмотру не дали распуститься пышным цветом еще в школе и потому потеряли уйму времени. Она уже примеряла на себя Димкину фамилию; готовила пафосную покаянную речь, которую произнесет перед его несчастной брошенной женой; представляла, как они ежемесячно вместе с Димкой будут посылать подарки его сыну, которому, к сожалению, придется вырасти и состариться в пригороде. Она мысленно расставляла в этой квартире, уже, конечно, без матраса на полу, свою мебель; представляла Ляльку, брызгающуюся водой в выложенной новой плиткой ванной. Но по мере таянья у стены штабеля голубого кафеля «настоящее счастье» тоже как-то таяло, тускнело и съеживалось. Когда в ванной под раковиной были уложены две последние плитки с тонкими змеевидными трещинками, «любовь» сошла и вовсе на нет. Нина с Димкой беззлобно расстались такими же старинными приятелями, какими случайно встретились в магазине хозтоваров, и почти никогда не вспоминали друг о друге…

Вторым, кто запал на Нину, стал постоянный попутчик в метро. Они довольно часто в одно и то же время сталкивались с ним утром у эскалатора, а потом ехали в одном вагоне электрички. Симпатичный молодой мужчина, на которого не могла не обратить внимания Нина, выходил на одну остановку раньше ее, и она даже несколько раз пыталась прикинуть, где он работает. Потом Нина заметила, что они в течение месяца встречаются абсолютно каждый день. А однажды, когда он проехал свою остановку и вышел вместе с ней, Нина поняла, что это неспроста. Женское сердце-вещун ее не подвело. Молодой мужчина шел за ней до самой проходной, а когда понял, что она сейчас нырнет в крутящуюся дверь, все-таки решился остановить.

– Давайте вечером встретимся, – без предисловий предложил он.

– Я заканчиваю работу в 15.00, – так же по-деловому ответила Нина.

– Я буду ждать вас у проходной, – отрапортовал он и тут же пошел назад к метро.

Этот день Нина отработала, находясь одновременно за микроскопом и в чаду сладких грез. К концу рабочего дня она распалила себя так, что готова была отдаться симпатичному попутчику прямо у вертушки на глазах у военизированной охраны. Видимо, попутчик пребывал в аналогичном состоянии. Как только они с Ниной оказались в пустынном сквере около проходной, то накинулись друг на друга и целовались до тех пор, пока не вспухли губы, и в это время как раз повалил из крутящихся дверей «Петростали» густым потоком народ.

– Почему вы заканчиваете работу раньше всех? – законно спросил Нину исцелованный и исцеловавшийся попутчик, имени которого к тому моменту она так еще и не знала.

– У нас сокращенный рабочий день по причине рентгеновского излучения приборов.