Мечта каждой женщины

Бабуся и вправду была одета несколько странно для обыкновенной утренней прогулки: серый пуховый платок явно знавал и лучшие времена, а из зимнего пальто с облезшим песцовым воротником за три версты несло нафталином. „Где она выкопала все это барахло?“ – ломал голову Игорь, пытаясь дышать как можно реже.

– У меня тут консервация, – заговорщическим шепотом произнесла баба Дуся.

– Конспирация, – поправил Костиков, морщась от запаха, который ему пришлось вдохнуть полной грудью после долгой задержки дыхания. – Да снимите Вы наконец с себя весь этот хлам! – не выдержал внук.

– Какая молодежь нынче нервная стала, – подивилась Евдокия Тимофеевна, но все-таки вышла из кабинета и вернулась через несколько минут в своей обычной одежде.

– Так где же Вы были? – повторил свой вопрос Игорь.

– На задание ходила, – загадочно ответила Бабуся, присаживаясь на диван и доставая из бездонных недр кармана кисет с любимым нюхательным табаком.

Поначалу Костиков морщился от странной привычки своей деревенской бабушки нюхать табак. Но так как это был верный признак того, что разговор предстоит долгий и серьезный, он вскоре смирился и даже научился получать удовольствие от этого процесса. Конечно, сам он нюхать табак не собирался, зато у него как раз выпадало время на то, чтобы раскурить трубку. Причем, Евдокия Тимофеевна уже больше не ворчала на внука и не требовала „не портить здоровье“.

– Пошла я, значит, сегодня прям с утра к тому самому Онуфрию. Ну, помнишь, который мне тогда рассказал, что не собирался наш Петрович помирать, а наоборот, еще бутылку хотел поставить?… Ну, рыжий такой! – добавила старушка и сделала руками какой-то неопределенный размах.

Увидев на лице внука полное непонимание, она вздохнула и смирилась:

– Ладно, не знаешь так не знаешь. В общем, я с ними полдня бутылки по пустырю собирала.

– Евдокия Тимофеевна, – побелел Костиков, – если Вам пенсии не хватает, я могу зарплату прибавить… Вы бы мне сразу сказали, вместо того, чтобы по помойкам ходить.

– А у нас в стране всякий труд в почете, – гордо ответила старушка. – Ты, Горяшка, не волнуйся так, я ж не для себя по контейнерам шарила, – успокоила она внука, – говорю, на задание ходила.

Игорь с облегчением выдохнул и приготовился родственницу внимательно выслушать, мысленно обещая буквально с сегодняшнего дня повысить зарплату своему единственному, бессменному и бесценному сотруднику: „На всякий случай“, – решил он.

Рассказ у бабы Дуси получился довольно интересным, так как помимо основной информации она снабдила его довольно выразительными жестами, копирующими манеры рыжего Онуфрия. Из всего сказанного Костиков вынес много полезной информации, но записывать не стал, так как в скором будущем ему предстояло воспользоваться ею.

– Баба Дуся, неужели Вы с этим Онуфрием еще и в троллейбусах катались? – удивился внук, вспоминая незатейливый „прикид“ старушки и живо представляя себе, как был одет ее рыжий спутник.

– А чего ж я должна через весь город пешая ходить? – удивилась в свою очередь Евдокия Тимофеевна и со слезами в голосе продолжила: – Это ж не ближний свет, в мои-то годы… Да и Онуфрию нельзя было долго идти, потому как он мог совсем протрезветь и передумать. Он мне сам по большому секрету сказал, что зубовных врачей отродясь не посещал. А я-то, со слабым моим сердцем да немощью в ногах и подавно такой путь не выдюжила бы…

Возразить на эти слезливые жалобы внук не успел, потому что Бабуся вдруг сорвалась с места и вылетела из кабинета, чтобы открыть входную дверь. Вскоре послышался переливчатый голосок Ирины, от которого у детектива потеплело на душе. „Хоть что-то в нашей сумасшедшей жизни еще стабильно“, – радовался он каждый раз, когда жена возвращалась домой после работы.

– Игорек, ты же обещал сегодня за мной приехать, – впорхнула в кабинет раскрасневшаяся Ирина. – Забыл? – насупилась она.

Костиков к ужасу своему обнаружил, что действительно вчера у него с женой была на этот счет особая договоренность. Оправдания не было, потому что Игорь на самом деле полдня просто лежал на диване и напрочь забыл о данном вчера обещании.

– Ты, Иришка, его не ругай, – неожиданно вступилась за внука Бабуся, – у него дело важное, он думает.

– Индюк тоже много думал, да в суп попал, – рассмеялась девушка, падая на диван. – Слушай, я на тебя совсем не сержусь, – призналась она, увидев искреннее раскаяние на лице мужа.

Игорь от таких слов даже потерял дар речи: кому приятно, когда собственная жена, пусть даже гражданская, ничуть тебя не ценит, не уважает и даже, на худой конец, не ревнует.

– Потому что если бы ты за мной приехал, я бы пропустила такой концерт! – продолжала смеяться девушка. – Представляете, наша Наталья сегодня просто сама не своя всю неделю ходила. Ну, думаем, наверное, дети разболелись или с мужем поругалась. А тут сегодня в конце дня вылетает из кабинета вся такая довольная, даже светиться!