Меч Томаса

Болото быстро осталось далеко позади, пошел добротный молодой лес, способный вырасти в настоящий бор, если не придут люди и не вырубят под свои нужды. А они, вероятнее всего, придут. Люди всегда приходят, переделывают природу под себя и меняют мир так, что не узнать.

На тропу они вышли, когда трелями залились соловьи, запахло травой. Через некоторое время солнце озарило золотым светом верхушки деревьев, воздух быстро нагрелся. Олег повел плечами, подставляя их теплым лучам – в болоте одежда промокла насквозь.

Люсиль идет рядом с ним молчаливая, мокрая, волосы сосульками свисают до самого пояса, но подбородок поднят, а грудь колесом натягивает сырую ткань платья. Позади глухо шагает Савмак и что-то объясняет болотнице, та всхлипывает и гундит.

– Да я ж понимаю, – вещает ратник, – лошадь она ж как член семьи. Жалко ее.

Болотница шмыгнула носом.

– Я ее растила и выкармливала.

– Конечно, выкармливала, – согласился ратник. – А как иначе? Я сам знаешь, сколько коней вырастил? Как говорится, конь это лучший друг. Самый верный.

– Верный.

– И морды у них такие добрые, глаза большие.

– Большие…

– Но ты ж пойми, тут ничего не поделать. Твоя Веточка не выживет на суше. Ноги у ней не подходят. Да и ей вода нужна. А где прикажешь столько воды в лесу брать? А в городе? Понимаешь?

– Понимаю…

– В болоте ей лучше будет. Там лягухи, кувшинки, комары. Красота! А ты вон девка какая ладная, чего тебе в болоте сидеть? Правильно, что ушла. Ну, не реви. Не реви, говорю.

После этих слов болотница разразилась такими рыданиями, что Олег ускорился, оставив Савмака утешать опечаленную зеленовласку. Люсиль увязалась следом, но вопросами не донимает. Только держится близко и лезет под ноги.

– Наступлю, – предупредил Олег.

Вместо привычного препирания Люсиль немного отстала и смиренно пошла позади.

Когда солнце поднялось над верхушками деревьев, все сильнее прогревая утренний воздух, они вышли к широкой поляне, обнесенной добротным кованым забором. Внутри двухэтажный дом из крупного камня, окна узкие, на крыше широкая труба, из которой валит дым, а позади дома накрытое немыслимым куском ткани высится что-то покатое и огромное.

– Пастор Олег, – впервые за долгое время подала голос Люсиль. – Куда мы пришли?

– К одному давнему знакомому.

– Вы уверены?

– Надеюсь.

Пройдя вдоль забора, они остановились у высокой калитки, Олег толкнул, та отворилась. Войдя на поросший травой двор, Олег двинулся прямиком ко входу в дом, но тут же остановился от перепуганного визга Люсиль. Резко оглянулся, та с круглыми от ужаса глазами указывает в сторону. Когда Олег проследил взглядом направление – замер.

С дальнего края участка на него несутся две гигантские собаки. Морды волчьи, шерсть черная, длинная и при каждом прыжке исходит волнами, а в пастях клыки длиной в палец, такими и бревно легко перекусить.

– Пастор Олег! – закричала Люсиль. – Скорее!

Олег не двинулся с места, она снова завизжала страшно и громко, когда обе псины налетели на волхва и повалили на спину, стали катать по земле. Олег отстранял их слюнявые морды, отворачивался, но собаки навалились всей массой.

Люсиль снова закричала в ужасе:

– Савмак! Помоги ему! Что же вы стоите!

Олег вывернул голову подальше от громадной собачьей морды и скривился.

– Тьфу ты, обслюнявили всего.

Псины облизывали его с таким рвением, что Олег не успевал отплевываться, а те счастливо виляют хвостами, приседают на задних лапах и радостно сопят.

– Вы мне еще лужу пустите здесь, – поругал псин Олег и кое-как выполз из их счастливых объятий.

Он выпрямился, отряхнул колени и стал гладить громадин по мохнатым головам. Те скачут вокруг него, пританцовывают, встают на задние лапы и пытаются влезть на руки, будто говорят – мы маленькие и такие хорошие.

Олег отмахнулся от очередной попытки псины запрыгнуть ему на плечи.

– Да ну куда ты лезешь, – пожурил он. – Ты себя видел? Ты же конь, я тебя не подниму.

Люсиль вытаращилась на происходящее глазами, заполненными непониманием и растерянностью.

– Как это… – выдохнула она, переводя взгляд с Олега на псов и обратно. – Пастор Олег, вы что, знаете этих… собак?

Волхв кивнул и потрепал одну из псин за мохнатую морду.

– Еще щенками их помню, – ответил он. – Ползали, есть просили. Подобрал их на дороге.

– На дороге? – не поняла Люсиль, она все еще хлопает ресницами и поглядывает косо на Савмака и болотницу. Те стоят у самой калитки, болотница не решается входить, а ратник отважно закрывает ее своим телом.

Одна из псин упала на спину, подставляя лохматый живот, Олег почесал его и проговорил:

– Да кто-то выбросил в мешке. Пищали так, что за версту слышно. Подобрал, выходил, а как подросли, отдал вот этому.

Он указал взглядом на крыльцо дома. Там сейчас босой мужчина лет сорока, с бородой в проседи, в белых военных штанах и исподней рубахе, он пристально всматривается в происходящее, а ладонь прижата козырьком ко лбу.

Он крикнул низким и твердым голосом бывалого вояки:

– Гром, Гроза! Что там такое? Кусай чужаков, чтоб не шастали!

Олег вытер со щеки собачьи слюни и крикнул в ответ:

– Так ты старых знакомых встречаешь?