Меч Шаннары

Ол Файн сидел, скрючившись, в самом дальнем углу, его ноги были скованы цепями, вбитыми в каменный пол, одежда — испачкана и изодрана в клочья. Какое-то жалкое, забитое существо, совсем не похожее на того хитрого гнома, которого они взяли в плен несколько дней назад на равнинах Стреллихейма. Ол Файн равнодушно уставился на вошедших, продолжая что-то бормотать себе под нос, сморщенное желтое личико застыло в жуткой ухмылке, зрачки расширились. Гном явно не соображал, что происходит. Кажется, Ол Файн даже не заметил вошедших, однако вел себя так, будто в камере был кто-то еще, кого видел только он.

В исхудавших руках гном по-прежнему сжимал старый меч в потрепанных ножнах. Двое людей и тролль-гигант, не отрываясь, смотрели на вожделенный клинок. Наконец-то! Рукоять меча тускло поблескивала в дрожащем свете: пылающий факел в высоко поднятой руке. Они все-таки нашли его. Они нашли Меч Шаннары!

Ол Файн покрепче прижал Меч к впалой груди. В глазах гнома промелькнуло нечто осмысленное. Кажется, он узнал грозную пику на обрубке руки Панмона. Разбойник угрожающе выступил вперед и склонился к самому лицу Ола Файна.

— Я пришел за тобой, гном, — хрипло проговорил он.

При первых же звуках голоса Панмона Крила гном словно обезумел и испуганно заорал, стараясь поглубже вжаться в стену.

— А ну отдавай мне Меч, ты, хитрый крысеныш! — взревел разбойник.

Не дожидаясь ответа, он схватился за Меч, пытаясь вырвать его из рук перепуганного Ола Файна, но тот держал клинок на удивление крепко. Даже перед лицом неминуемой смерти гном не мог отказаться от своего бесценного сокровища. Он уже вопил во весь голос. Взбешенный Панмон не удержался и со всего размаху заехал гному железной пикой по голове. Тот без сознания повалился на холодный пол.

— И мы убили столько дней на эту жалкую тварь! — вскричал Панмон, но внезапно остановился и понизил голос до хриплого шепота. — Я думал, что наконец поимею удовольствие лицезреть его труп, но… он не заслуживает даже этого.

С отвращением он склонился над гномом и хотел было забрать у него Меч, но тут Кельцет выступил вперед и предупреждающе положил руку на плечо вора. Панмон холодно поглядел на горного тролля, тот молча указал рукой на Шиа, и оба отступили назад.

По праву рождения Шиа Омсворд был законным владельцем Меча Шаннары, однако он колебался. Чего только не пришлось ему пережить, и все — ради этого вот момента. Но теперь Шиа понял, что очень боится. При одном только взгляде на древний клинок странный холод охватывал долинца. Ему захотелось отказаться от столь непосильной ответственности, возложенной на него другими. И хотя Шиа давно смирился со своей судьбой, в глубине души он всегда знал, что ему ни за что не справиться. Внезапно долинец вспомнил о пугающей сверхъестественной силе эльфийских камней. Какова же тогда мощь Меча Шаннары? Перед мысленным взором Шиа предстали лица Флика, Мениона Лии и всех остальных, кто так много сделал для того, чтобы он, Шиа, смог завладеть легендарным Мечом. Они так верили в него. Поверни он сейчас назад, он предаст их всех. Все, что они сделали для него, пропадет впустую. Долинец, как наяву, видел суровое, загадочное лицо Алланона. Когда-то друид отчитал его за глупый идеализм, за то, что долинец никак не хотел видеть людей такими, какие они есть на самом деле. Что он скажет теперь Алланону? Как бы Шиа себя ни оправдывал…

Долинец подошел к неподвижному Олу Файну и склонился над ним. Рука сама легла на рукоять Меча, металл холодил горячую, потную ладонь. Горящий факел в высоко поднятой руке — Шиа кожей ощущал выбитый на рукоятке символ. Он помедлил. Потом осторожно вынул из ножен Меч Шаннары.

Глава 32

На следующий день, на рассвете, армия северян вновь пошла в наступление. Все началось, как вчера: под грохот барабанов войско Северной Земли подошло, приостановилось в сотне ярдов от подножия утеса и рванулось на штурм. С тем же пренебрежением к собственной жизни северяне сокрушающей волной наступали на внешние укрепления Пограничного Легиона. Они не стали восстанавливать передвижные мосты, а использовали лестницы и штурмовые крюки. Это была яростная и жестокая атака, не одна сотня северян полегла уже в первые минуты штурма.

Теперь, без Актона, Балинор не стал рисковать и посылать кавалерию Легиона в контратаку; он решил укрепиться на плато и удерживать позицию как можно дольше. Кипящее масло и град стрел обрушились на атакующих сверху, но на этот раз северяне не повернули назад. В конце концов им удалось прорваться сквозь стрелы и пламя и выйти к подножию плато. В ход пошли лестницы и штурмовые крюки с привязанными к ним веревками. Толпы орущих северян карабкались вверх, на плато, где их ждали солдаты Тирзиса. Началась жестокая рукопашная схватка.