Меч над пропастью

Армия тянулась по дороге нескончаемой чередой. Серый Трубач, окруженный стражами, ехал впереди, сразу за ним двигались отряды Мечущих Камни и Белых Плащей, двух многолюдных племен, что составляли центр войска. Дальше покачивались на спинах яххов Люди Песка и Люди Ручья, Зубы Наружу и Люди Молота, Пришедшие С Края, Сыновья Ррита, Полоса На Спине и другие кланы, которых вели Кушта и Лиги-Рух. В хвосте последней шеренги скрипел колесами обоз, сотни телег с грузом палаток и шкур, стрел и копий, бурдюков с водой и корзин с припасами. По обе стороны от него всадники гнали толпы пленных и стада свиней и хффа, новую пищу, дарованную Баахой. Вздымалась пыль, ревели животные, стонали взятые в неволю люди, перекликались сторожевые шас-га, носились вдоль тракта посыльные, мчась то к голове колонны, то к последним отрядам воинства или к обозу. Армия Трубача шла на восток, а ее предводитель, сидя на могучем скакуне, глядел на небо и пытался услышать голос богов.

Слышал ли он его прежде? Конечно, Ррит говорил с ним, но так, как и с другими шас-га, с воинами, самками и самым жалким из детенышей, ибо голос Ррита был ясен всем – голос пустой утробы, жажды, сосущего голода и ослабевших мышц. Прежде, размышляя над таинством Спящей Воды, Трубач решил, что это благодеяние Ррита, что тот смилостивился над племенами степи и, открыв дорогу через горы, дал им в пищу кьоллов, туфан и всех других людей, какие встретятся в этом краю. Но, кажется, он ошибался – Рриту жалость неведома, и жестокий бог отступился от шас-га лишь по велению Баахи. Здесь, за горами – как сказал Айла, ппаа Белых Плащей, – Бааха и дети его Уанн и Ауккат были сильнее Ррита и доказали свою мощь знамением. Таким страшным, что даже у него, великого вождя, печень сжалась и остановился ток крови…

Но все же он – Брат Двух Солнц, божества небес дали ему власть, власть над шас-га, а значит, над всем обитаемым миром. Такое даруется лишь избраннику богов, их родичу, и никому другому! Почему же он не различает голоса Баахи?.. Почему Бааха говорит не с ним, а с этим Айлой, чье имя не слышали в степи, чей вид не внушает трепета?.. Почему? И кто этот Айла? Возможно, Блуждающий Язык богов, их битсу-акк, посланный великому вождю для толкования знамений?.. Хорошо, если так, решил Трубач. Однако Айла умен, куда умнее старого Сувиги, а слишком умные опасны. Умный не может быть преданным, ибо желает возвыситься, и нет предела этому желанию. Но вождь в Очаге – один! И с него начинается Очаг!

В красный полдень войско миновало разоренный оазис, самый ближний к покинутой стоянке. Проломы в стенах, что отгораживали оазис от пустыни, были занесены песком, песок лежал на полях и пастбищах, на руинах селений и на берегах ручья с горькой водой, песок засыпал и оросительные канавы. Выше по склону, в предгорьях, обломанным зубом торчала башня, где обитал прежний хозяин этих земель. Но колодцы, укрытые плоскими камнями и обломками хижин, сохранились, и воины вычерпали их до дна.

К закату белого светила передовые отряды достигли второго оазиса. Здесь царило такое же запустение, но остатки стены все же давали защиту от ветра, а колодцы переполняла сладкая вода. Серый Трубач отправил посыльных с приказом сворачивать с дороги: место было подходящим для ночлега. Воины не разгружали телег, не высекали огонь, не воздвигали шатров – ложились на землю рядом с яххами, грызли сушеное мясо и пили воду. Отряд за отрядом покидал торговый тракт и, вливаясь в проломы, исчезал за длинной каменной стеной. За всадниками катились телеги и шла живая добыча, но этой части воинства Трубач велел остаться на дороге. Он слез с яхха и поднялся на песчаный холм, наблюдая, как подтягивается обоз, как стражи сгоняют плотнее стада и толпы пленных, как невольники – те, что покрепче, – носят воду из канав и ручьев. Красное солнце садилось, и в сумраке массы людей и животных выглядели расплывчатыми; чудилось, что у стены подрагивает и шевелится гигантская песчаная змея.

Вождь думал, что телеги и пленные делают войско медлительным, и потому слабых рабов нужно забить и бросить в пустыне, раз уж Бааха не дозволяет насытиться их плотью. Что до обоза, то пусть он идет под охраной тысячи воинов и разбивает ночью отдельный лагерь. Впереди владения кьоллов с каменными стенами, и там придется задержаться. Воины перебьют врагов и соберут добычу, а это требует времени. Обоз успеет их догнать…