Меч Лета

К счастью, растерянно ища выход из СПА на двенадцатом этаже, я столкнулся с одним дружелюбным берсерком. Ему как раз только что сделали педикюр для джентльменов.

(«Просто потому что ты убиваешь людей, не значит, что запах твоих ног тоже должен убивать») Он был просто счастлив, что может проводить меня кратчайшим путём до лифтов.

В «Трапезной Павших Героев» обед к моему прибытию уже был в разгаре, но я весьма быстро сориентировался на Икса, которого даже среди такой уймы народа было хорошо видно, и вскоре благополучно уселся за стол рядом со своими соседями по коридору девятнадцатого этажа.

Мы стали обмениваться впечатлениями об утренней битве.

– Слышал, ты применил эльфсейдер, – сказал Хафборн. – Неслабо.

Я почти забыл об ударе сгустком энергии, которым мне удалось выбить из рук нападавших оружие. – Ну, что-то такое я сделал, – наконец пробормотал я. – Кстати, а что конкретно означает эльфсейдер? – Эльфсейдер, или волшебство эльфов, это такое подлое колдовство в стиле ванов, которое недостойно настоящего воина, – ткнула меня кулаком в плечо Мэллори. – Знаешь, ты мне теперь куда больше нравишься.

Я улыбнулся скорей машинально, чем искренне, ибо полностью озадачился в этот момент вопросом, каким образом смог овладеть волшебством эльфов. Насколько я знал, я не был эльфом. Но крайние температуры я, тем не менее, переношу с лёгкостью. Интересно, Гуниллу я от ожогов тоже избавил эльфсейдером? Может, причина в том, что Фрей – мой отец? Хотя я не понимаю, как такие силы могут передаваться по наследству?

От дальнейших размышлений меня отвлёк Ти Джей.

– Поздравляю с успешным взятием высоты!

– А я с тем, что сумел больше пяти минут оставаться живым. – радостно подхватил Икс.

Было отлично почувствовать себя полноправным членом команды, ноя слушал их разговоры вполуха. Голова моя по-прежнему была занята сном о Локи, восседающим на троне Одина, и прогулкой с Гуниллой.

Она сидела сейчас за главным столом и время от времени принималась что-тонашёптывать Хельги, а тот при этом косился на меня и хмурился так свирепо, что я ожидал: сейчас подзовёт к себе и заставит на пару с Хундингом чистить ему виноградины. Но нет, не позвал. Видимо, собирался изобрести для меня какое-нибудь наказание поинтересней.

А у меня не выходило из головы предупреждение Гуниллы. Если веритьей, таны завтра же утром примут против меня меры предосторожности.

И никому не стреляли в задницу игрушечными пищащими стрелами.

Когда все окончилось и эйнхерии толпами повалили наружу. Ти Джей ободряюще хлопнул меня по плечу.

– Отдыхай хорошенько и набирайся сил. Завтра тебя ожидает ещё одна славная смерть.

– Гип-гип-ура. – вяло отреагировал я и вернулся к себе.

Заснуть, однако, не получилось. Я бродил по номеру, как зверь в клетке. Мне не давало покоя, что утром решится моя судьба. Оптимизма по этому поводу у меня не было никакого. Видел уже, какие мудрые решения выносят таны, когда они выгнали Сэм.

Но мне-то что теперь делать? Отправиться по отелю, наобум открывая каждую дверь в надежде найти путь к прежней жизни? Но даже если я отыщу её, где гарантия, что меня оставят в покое и дадут вернуться к роскошному существованию бездомного? Гунилла, или Сурт, или ещё какая-нибудь другая древнескандинавская мерзость могут запросто меня выследить.

«Мы должны знать, на чьей ты стороне», сказала Гунилла.

Но почему я должен принимать чью-то чужую сторону, а не оставаться на своей собственной! Мне вообще не хотелось вмешиваться в судный день викингов. Впрочем, не поздновато ли спохватился? Мама погибла два года назад. И примерно тогда же в Девяти Мирах начала твориться какая-то нехорошая ерунда. Учитывая мою везучесть, два эти события наверняка связаны. И если я хочу найти маму и выяснить, что с ней случилось, нельзя удирать и, как прежде, прятаться под мостом.

Ну а в Вальхалле-томного не выяснишь, изучая шведский язык и пялясь на презентации в PowerPoint о слабости горных троллей?

К пяти утра, окончательно утратив надежду на сон, я отправился в ванную и умылся. На вешалке обнаружились свежие полотенца. Дыру в стене заделали. «С помощью волшебства? – задумался я. – Или какому-нибудь бедняге, приговорённому танами на столетия заниматься такими работами, пришлось штукатурить и красить? Вот, может, и мне уже завтра придётся заняться чем-то подобным».

Я прошёл в атриум. Сквозь кроны деревьев ярко светили звезды. Интересно, небо какого мира мне видно и какие созвездия?

Ветви вдруг закачались. Из листвы с треском и шорохом вылетело нечто, напоминающее силуэт человека, и приземлилось с пугающим хрустом у моих ног.

– Ой! – взвыло оно, потирая левую руку. – Вот дурацкая гравитация!

Я изумлённо вытаращился. На земле, испуская стоны, валялся мой старый приятель Блитц.

Не успел я прийти в себя, на траву тихо приземлилось ещё одно человекообразное, которое оказалось Хартом, как всегда облачённым в чёрную кожу и полосатый шарф.

– Привет! – показал он на языке жестов.