Меч Аркаима

— Ну вот, а мне сказали: «Мерси за службу, но государство в ваших услугах больше не нуждается». Вот и уехал я на свою родину, стал и егерем, и лесником, и охотником …

— Понятно. Исбахану то же самое сказали.

— Это который…?

— Да, да, он. Пётр, объясни мне подробнее, как вы, всё-таки, с Афанасием про нас с Алимом узнали?

— Это Афонька знал Мурада ещё по универу. Он к нему пришёл. Говорил, что ваш разговор с тем боевиком подслушал. И подробно всё рассказал, сначала Афоньки, а потом и мне. А про меч мы ещё раньше узнали. Я диск нашёл с древними письменами в Чечне у Терека, рядом с хазарским городищем. Афонька его перевёл. Так и узнали.

— Странно — задумчиво сказал Муса.

— Что тут странного? — не понял Петя.

— А странно то, что не мог он нас подслушать. Тем более всё подробно рассказать. Мы были на скале, одни. Там негде было спрятаться. Разве что Исбахан разговор наш записал.

— Как это?

— На диктофон. Я-то записал.

— А-аа!

— Да! На всякий случай. Мало ли что!

— Ну, тогда понятно.

— Что понятно-то? Вы в курсе, что чеченец всегда будет за чеченца, даже если этот чеченец не прав?

— И что тут удивительного? Ворон ворону глаз не выклюет.

— Удивительное то, что бы заставить чеченца идти против чеченца, нужны веские основания. А Мурад и Алим из одного тейпа. Это русские могут идти против русского.

— Но ты же идёшь против своего дальнего родственника. Как я понял, вы с ним представители одного народа — возразил Григорий Тарасович.

— Это исключение.

— Ну, хорошо, если так.

— Старики, из этого самого тейпа, — сказал Пётр, — если я правильно понимаю, просили вас не убивать. Не тебя, не Алима.

— Спасибо, конечно, старикам этим. Доброе слово и кошке приятно. Но Мурад Алима бы не убил при любом раскладе. А вам сказал, что старики запретили убивать? Значить, что-то врёт. Не поверил, получается, Исбахан мне, что я только за одним мечём иду и решил проследить. Послал вдогонку Мурада, проследить за нами. Если бы он обнаружил что-то стоящее, он бы убил Афанасия. На тебя, Пётр, я думаю, они с Исбаханом не рассчитывали, тем более на тебя, батя, и твою дочку. А потом бы и меня убил. Мать Алима я знал. И слышал, что Алим парень мягкий, слабохарактерный, опасаться его не стоило. Поэтому и взял его с собой и как помощника, и как заложника. Как прикрытие, одним словом.

— Ты не слишком всё усложняешь, товарищ старший сержант? — спросил Григорий Тарасович. — Вроде нормальный парень этот Мурад.

— Да — сказал Пётр.

— Думаю, нет. Чеченцы, в отличие от русских, народ хитрый и не доверчивый. Полностью доверять им не стоит.

— Что же теперь, этих ребятишек зарезать надо?

— Это было бы правильно. Береженого бог бережёт, как вы говорите.

— Как-то не по-людски. Кашу из одного котелка ели. И резать!

— Они бы нас по-людски зарезали? После каши то? Ладно, батя, позже разберёмся. Но доверять им не стоит. Пошли искать Клычгерия.

— Это дело — одобрил Григорий Тарасович.

Он пустил собаку искать след, а сам стал внимательно приглядываться к почве под ногами. Белка обегала лагерь и виновато посмотрела на хозяина.

— Что, Белочка, ничего не нашла? И не должна была! Хитро ушли. По жердям. Вон вмятины полукруглые остались. Да на ноги, небось, хвою намотали. Трудно искать их будет. Да ничего, найдём.

С серого неба посыпал мелкий дождь. Стало неуютно и тоскливо.

— Что это? — показал на юго-запад Пётр.

Над лесом колебались два столба чёрного дыма.

У Григория Тарасовича сжалось сердце от не хорошего предчувствия.

ГЛАВА 23

Кацо не ушёл сразу от лагеря, где погиб Даг. Он затаился среди деревьев и камней на возвышенности и решил проследить за обитателями стоянки. С выбранного им наблюдательного пункта грузин прекрасно всё видел. Он видел, как подбежали два рослых парня. Причём особо отметил, что один кавказец. Видел, как утешали девушку, видел, как собирались. И когда они двинулись вниз по реке, бандит пошёл за ними. Видел он, как они повстречали пожилого мужчину с карабином за плечом и собакой. Судя по тому, как девчонка бросилась на шею мужчине, Кацо понял, что встретились отец с дочерью. Он шёл за ними, пока его не привели в лагерь за рекой. «Семь человек» — сосчитал бандит. — «Не хило!», и пошёл обратно уже в свой лагерь. Заночевать пришлось в лесу, но зато утром всё было доложено Клычгерию.

Воровской авторитет похвалил его и глубоко задумался:

— Значить дочь, говоришь, слушай? Этим можно воспользоваться.

Он сидел у костра, ковырял в нём веткой и думал.

— А что, слушай, нам фартит. Если похитить эту девку, её папаша сможет заставить Мусу поделиться добычей, а?

Кацо с Пронькой переглянулись, пожали плечами:

— Попробовать можно.

— Только там собака — напомнил грузин.

— Зачем боятся собаки, слушай? — сказал Клычгерий. — Будем держать нос по ветру. Я хочу сказать, что бы ветер на нас дул. Собака нас и не учует, слушай. Последим, посмотрим, фарт будет, уведём её, слушай, потребуем долю. Или всё! Ха-ха! Только, думаю, тот мужик нас проследил, слушай. Нам надо хитро отсюда убраться. Поменять стоянку.

— И ещё у них есть ружья — мрачно сказал Кацо.

Карачаевец взорвался от возмущения: