Мацзу (СИ)

В Красном море дули свои ветра, поэтому несколько дней шли галсами курсом крутой бейдевинд. Заодно продемонстрировал своему экипажу преимущества шхуны с косыми парусами. Здесь движение было оживленное, но суда небольшие, в основном одно-двухмачтовые дау с латинскими парусами. И никаких пиратов, тишь да благодать в этом плане, хотя мы все время были настороже, готовые к бою.

Порт Айн-Сахна (Горячий источник) получил свое название из-за горячих серных источников, которых здесь много. Уже в те времена, когда я служил в армии фараона, сюда ездили лечиться больные и раненые. От столицы всего неполных пять караванных переходов или два-три на колеснице (верхом). Очень удобная гавань, закрытая с трех сторон. Нет рифа и берег песчаный. Сейчас это провинциальный городишко из слепленных из камней и глины домов, сливающийся по цвету с пустыней, начинавшейся сразу за крайними домами.

Едва мы встали на якорь, как на шестивесельной лодке с тремя гребцами и рулевым прибыл купец Сулейман ат-Табари. У арабов имена сложные: сначала идет кунья (отец того-то), начинающаяся со слова Абу-; затем личное (алам), которое может состоять из нескольких слов; к нему добавляется отчество (насаб) с элементом ибн, но могут добавить и деда, и прадеда…; далее идет титул, или почетное прозвище (лакад); и следом второе погоняло (нисба) по месту рождения, или жительства, или название племени, или религия, или социальный статус… Поскольку всем влом перечислять столько, обычно используют личное имя и одно из прозвищ. Так что к нам пожаловал Сулейман, выросший в Персии. По словам капитана Бернарда Бишопа, именно этот человек заведовал в Айн-Сахне налогами и по совместительству был оптовым покупателем привезенных товаров и продавцом опиума. Он высок ростом и сухощав, с узким вытянутым лицом с покрашенными хной усами и аккуратно подстриженной бородкой. На голове зеленая чалма: или совершил хадж, или потомок Мухаммеда. Это вызвало улыбки у членов моего экипажа, потому что в Китае зеленый головной убор — символ рогоносца. Одет в белую джалабию (тунику с длинными рукавами) почти до пят и вышитые разноцветными нитками шлепанцы с загнутыми вверх носаками. Он хорошо говорил на английском и, как позже выяснилось, на французском.

После обмена приветствиями и комплиментами на английском языке, Сулейман ат-Табари посмотрел список привезенных товаров и начал торг по каждой позиции. Я предупредил Бао Пына, что для жителей этого региона, за исключением туарегов, торг — это не про деньги, а про удовольствие, обмен эмоциями. Чем ярче будешь отстаивать свою позицию, тем большую сделают скидку, а хорошему (разрядившему полностью) человеку могут отдать даром. Я подсказал ему несколько ритуальных фраз и самых крутых оскорблений и посоветовал забыть о потере лица. Здесь по китайским меркам все безликие, даже хуже, чем гвайлоу. Мне не поверили, пока не начался процесс. Я сперва переводил, а потом заметил, что они и так понимают друг друга по жестам, и перестал вмешиваться, наблюдая со стороны. Посмотреть было на что. Я впервые видел, чтобы обычно улыбчивый и эмоционально непоколебимый Бао Пын столько орал, брызгая слюной. Но цену продавил. Не знаю, на сколько по привезенным товарам, не я покупал их, а на опиум до двух долларов за фунт.

Уже после окончания торга Сулейман ат-Табари назвал шелк французским словом, а я поправил на английском, и он спросил:

— Ты говоришь по-французски?

— Да, — подтвердил я.

— Как ты оказался среди этих варваров? — полюбопытствовал он на французском языке.

— Мой корабль утонул во время шторма, а они хорошо платят, коплю на новый, — рассказал я.

— Переходи ко мне на службу, я буду платить больше, — предложил Сулейман ат-Табари.

— Такому человеку, как ты, незачем платить мне так много, как они, — улыбнувшись, отказался я.

Он тоже улыбнулся и сказал:

— Если передумаешь, приходи.

Когда Сулейман ат-Табари уплыл на лодке, Бао Пын задал вопрос:

— О чем вы с ним говорили?

— Он сказал, что еще ни разу его так не оскорбляли! — в шутку соврал я.

— И он отменит сделку? — с испугом спросил китаец.

— Он сказал, что ты лучший из продавцов, которых когда-либо встречал! — засмеявшись, соврал я во второй раз.

У Бао Пына от счастья порозовели уши. Не ожидал, что он такой тщеславный.

19