Мацзу (СИ)

Поскольку Гонконг официально стал территорией Мелкобритании, на острове начали действовать законы королевства. Генри Поттинджера теперь уже официально назначили губернатором. Появилась администрация с кучей чиновников. С одной стороны это было хорошо для меня, потому что они заполнили мои многоэтажные доходные дома и начали исправно доиться. С другой — новые участки земли под застройку теперь приходилось покупать и согласовывать с администрацией проект. Впрочем, свободной земли пока было много, цены низкие и сложные вопросы решались легко, за небольшую мзду. Это в будущем на острове не найдешь даже малюсенький участок, пригодный под застройку. В Гонконге я впервые увидел тротуары на уровне второго-третьего этажей домов, потому что ширины улиц не хватало для транспорта. Были выделены лишь небольшие площадки для трамвайных остановок. Это главный городской транспорт, который аборигены в шутку называли динь-динь. На нем можно было доехать в любую часть острова. Трамваи двухэтажные и очень комфортабельные. Билет стоил около тридцати американских центов. Детям за полцены. Я несколько раз прокатился на трамваях из конца в конец (час с небольшим), любуясь урбанистическими пейзажами со второго этажа. Единственный недостаток — лестница туда крутая и узкая, явно не для европейца средней комплекции, не говоря уже о толстяках.

Мы с Эмили решили воспользоваться строительным бумом в Гонконге, вложиться еще в пару многоэтажных домов, а когда он начнет спадать, продать все и уплыть в Британию или США. Пока не решили, куда именно. Я, конечно, предпочел бы поселиться в каком-нибудь северном штате, где нет классовых и расовых недоразумений, и заодно проверить, если доживу, смогу ли поучаствовать в Гражданской войне против себя самого? Моей жене хотелось вернуться на родину. Она ведь теперь во втором браке, приличная женщина. К тому же, не бедная. Ее прямо таки распирало от эмоций, когда мечтала вслух, как приедет в гости к родителям на собственной карете и утонет в зависти подружек.

Как это обычно бывает, денег на все мои проекты не хватало. Цены на опиум упали, навар перестал быть фантастическим. Возникла и еще одна проблема: Поль Фавро решил уйти на собственные хлеба. Как член экипажа, он имел право бесплатно провозить определенное, зависящее от должности количество груза и самостоятельно продавать его. Само собой, когда он был капитаном, появлялась возможность обойти ограничения. В итоге за время службы на меня француз накопил достаточно денег, чтобы заказать у Педро Косты собственную шхуну. Он еще в прошлом году предупредил меня, что сделал заказ португальцу, а я не учел, что время имеет дурную привычку лететь намного быстрее, чем нам хочется, и не подыскал замену Полю Фавро. Адру Переш был слишком молод и недостаточно опытен, чтобы доверить ему «Мацзу». Пришлось самому стать капитаном. Чему я был рад, потому что размеренная семейная жизнь начинала утомлять.

Продавая опиум, привезенный Полем Фавро последней ходкой из Калькутты, я сообщил своим постоянным покупателям, что следующий рейс сделаю сам. У Бо и Мань Фа никак не отреагировали. Им было без разницы, кто привозит товар. Зато у Бао Пына появилось интересное предложение. Точнее, он и раньше, с год назад, предлагал мне, но я отказался, потому что не был уверен, что Поль Фавро справится. Его знание китайского языка ограничивалось полусотней самых распространенных слов. У французов врожденный лингвистический кретинизм, выросший на национальной мании величия. Они уверены, что каждый приличный человек обязан говорить на их языке, а с неприличным говорить не о чем.

Бао Пын предложил мне привозить опиум не в Гонконг, а на маленький остров Хайвл, находящийся в Бохайском проливе, рядом с северным берегом полуострова Шаньдун. Земли там не лучшие для сельского хозяйства, поэтому места тихие, малолюдные, если такое слово вообще применимо к Китаю, начальство не лютует, берет на лапу скромно. Хакка обосновались на Хайвле, когда Линь Цзэсюй начал бороться с наркотрафиком, а потом Жемчужную реку, защищаясь от британцев, перекрыли плотами. На острове устроили перевалочную базу для доставки опиума в расположенный сравнительно неподалеку Бэйцзин, где много богатых клиентов. Трем шхунам, принадлежавшие хакка, стремно было появляться возле столицы, где их могли принять за принадлежавшие европейцам и сперва потопить, а потом уже разбираться, поэтому разгружалась на Хайвле, и товар небольшими партиями отвозили на маленьких джонках в столицу, спрятав под вяленой рыбой. Поскольку «Мацзу» похожа на них, прикормленные китайские чиновники не поймут, что прибыло другое судно. Впрочем, они получали достаточно, чтобы не совать нос в чужие дела. Бао Пын предлагал по десять долларов за фунт, что было на три-четыре дороже, чем в Гонконге. И я согласился, чтобы побыстрее нарубить бабла. Хочешь рассмешить жену, расскажи ей о своих планах разбогатеть.

86