Мастеровой. Магия и пули

Николаи полуприкрыл глаза. Если убить русского и забрать с тела амулет, тот до часа хранит магический талант бывшего владельца. И если передать его кайзеру, сильнейшему магу, способности монарха возрастут чрезвычайно… А на плечах начальника военной разведки расцветут долгожданные генеральские погоны. Минуя погоны оберста…

— Гемпп! Повторяю еще раз. Юсупов должен быть доставлен в рейх живой и любой ценой. Силой, обманом, накачанный морфием, за обещание миллионов марок — не важно. Коль придется ради этого объявить войну Франции, я повлияю и на Мольтке, и на кайзера. Отныне Юсупов — цель номер один. Ступайте!

***

Затворничество князя Юсупова-Кошкина в особняке российского посольства прервалось через неделю. Но повод был самый что ни на есть уважительный. На стрельбище завода «Гладиатор» в Ле-Пре-Сен-Жерве французы организовали сравнительные испытания ручных пулеметов. Посол предоставил для выезда личное авто — черный лимузин «Бенц 16/40» с полностью закрытым салоном. Если за особняком и была установлена слежка, а таковая имелась почти наверняка, то никто не мог бы разглядеть, кто сидит на заднем сиденье.

Правда, о какой-либо секретности можно было говорить только до момента, когда «Бенц» миновал заводские ворота, и Игнатьев первым ступил на мостовую заводского двора. Полковника и князя тотчас ослепили вспышки магния.

— В СССР было лучше, — ностальгически протянул Друг. — Никому бы и в голову не пришло приглашать на такое событие газетчиков и фоторепортеров.

Игнатьев, шофер и двое других сотрудников дипмиссии образовали квадрат вокруг Федора. Как сработает Зеркальный щит, если доверенные люди рядом, а в Осененного прилетит пуля, можно было только гадать. Князь, чтобы руки у бодигардов оставались свободными, нес на плече пулемет, обернутый холстом, в руке — саквояж с патронами, магазинами и прочими принадлежностями. Французские патроны имели больший калибр, нежели принятый для винтовок в Русской императорской армии, оттого запас приплыл во Францию вместе с оружием и значительно уменьшился. Конечно, изменить чертежи и технологические карты под местный стандарт не сложно, что и было проделано… Но пулемет Шоша, сразу спроектированный под него, уже на старте получил преимущество.

На стрельбище, слава богу, навязчивых писак не пустили. Фотографам позволили сделать по одному фото и предложили удалиться.

— Бонжур, ваше сиятельство! — старый знакомец князя, капитан Легран, неожиданно оказавшийся среди французских офицеров, поприветствовал Федора и козырнул. — Рад видеть вас.

— Взаимно, месье.

Француз подошел вплотную и понизил голос.

— Должен вас предупредить. Владельцам завода безразлично, какую систему ставить на поток. Их больше интересует размер заказа. Напротив, наши военные лоббируют пулемет Шоша. Он пока не принят на вооружение и малоизвестен… Но это — французское изобретение. И, по меньшей мере, он не уступает Мадсену. Легкий, простой.

— Позвольте продолжить, — хмыкнул Федор, — Магазин всего на двадцать патрон, а надежность и скорострельность… жаль, что вы не понимаете русский, Легран. У нас это называется: «обнять и плакать».

Капитан рассмеялся, его тонкие усики с закрученными кончиками приподнялись вверх.

— Посмотрим, что же победит — патриотизм или прагматизм, — заявил с улыбкой.

У немецкого изобретателя, о нем даже Друг не слышал ни разу, явно превалировало второе. Несмотря на очевидную опасность войны между Германией и Францией, он привез потенциальному врагу свой образец. Впрочем, это можно расценить и как попытку диверсии: его maschinengewehr дал задержку уже на втором магазине и категорически отказался продолжить огонь. Дай такой в войска, и можно считать — у пехоты ручного пулемета не имеется…

Гораздо лучше проявил себя американский пулемет Льюиса оригинальной внешности: с толстым цилиндром вокруг ствола для лучшего охлаждения.

— Действительно неплохая модель, — согласился Друг. — В моем мире Дегтярев при создании нашего пулемета многое почерпнул у Льюиса.

— Вижу, — согласился Федор. — Немного тяжеловат, но стреляет хорошо. Слушай! Надо что-то придумать убойное.

— Есть одна идея.

Присутствующие на стрельбище специалисты, доверившие отстрел своих образцов солдатам и капралам, с некоторым недоумением смотрели на русского князя, сменившего пальто на летчицкую куртку. Он сам лег на матрац к пулемету и принялся опустошать магазин за магазином.

Вышло эффектно… Но это была победа по очкам, совсем не обязательно обеспечившая преимущество в бюрократических джунглях военного министерства.

— Ты хотел убойного? Федя, ставь диск с трассерами.

Князь поднялся с матраца и снял пустой магазин. Повернулся к французским офицерам.

— Как вы могли убедиться, месье, тульский пулемет стреляет не хуже, а во многом гораздо лучше и точнее соперников. Особенно это станет заметно, когда принесут мишени. А сейчас я вам покажу кое-что. Вряд ли мой маленький фокус можно повторить с другой системой. Представьте, пехота идет в наступление как сейчас, в конце ноября. Дождь, грязь. Падать на землю и целиться невозможно. А воевать-то надо!