Мастеровой

— Я выразился ясно. Понимаю, что удивлены. Вы из простецов и не знаете родовых обычаев. Такое практикуется. Отказа не приму! Царю вы отказали, мне нельзя. За вами долг крови.

— Пусть так, — кивнул Федор, — только я безмерно удивлен — принять в род и объявить наследником убийцу сына? Не понимаю.

— Потому что вы не аристократ, — сказал Юсупов. — Ничего, привыкнете. Для нас главное сохранение рода, его влияния и положения в обществе. Без наследника он становится выморочным, с ним перестают считаться. Я это ощутил. Пришло время удивить, — князь хищно улыбнулся. — Как их всех перекосит! Как поменяются расклады! Как взвоют те, кто потирал руки в расчете на состояние Юсуповых!

Глаза князя вспыхнули фанатическим блеском.

— Неадекват, — прокомментировал Друг. — Не перечь ему. Не то ледышкой зафигачит. Придется загасить, а нам второго князя не простят. Попытайся соскочить.

— Меня нельзя кем-то заменить? — поинтересовался Федор. — Взять наследника из другого рода?

— Нет! — отрезал князь. — Вы идеальная кандидатура. Офицер, Георгиевский кавалер с уникальным даром. Такого нет ни у кого! Вас невозможно вызвать на дуэль и лишить меня наследника. Любой, кто попытается, ответит пред царем. Да просто побоится. Зеркальный щит не оставляет шансов.

— Я хочу остаться в Туле. У меня там дело и друзья.

— Оставайтесь, — согласился князь. — Роль наследника не накладывает особых обязательств. Два-три раза в год мы будем появляться вместе — только и всего. Я не жду от вас сыновних чувств и не буду проявлять отцовских. Это деловое соглашение. Принимаете его?

— Если на таких условиях, то да.

— А теперь ответьте на вопрос. Эта подселенная душа… Кто он?

— Офицер и изобретатель из другого мира. Военный инженер, который воевал. Его мир похож на наш, но все же отличается. Там нет магов.

— Неужели? — удивился князь. — Как же дар?

— Друг не знает, отчего он проявился.

— Вы зовете его Другом?

— Он не помнит своего имени. Даже была ли семья. Сохранились только знания.

— Любопытно, — протянул Юсупов. — И еще вопрос. Феликс надевал перстень?

— Да, — соврал Федор. — После снял и стал рассматривать. Я решил тихонько удалиться, но он услышал звук шагов. Мне не хотелось умирать — нечаянный свидетель. Меня б не пощадили. Я бросил камень… Хотел всего лишь оглушить, но камень угодил в висок…

— Душа избрала вас, — вздохнул Юсупов. — Это невозможно изменить. Но зато теперь останется в роду. Я доволен. До свидания, будущий князь Юсупов! Ждите от меня вестей.

Федор попрощался и вылез из машины. Нахлобучил на голову фуражку и пошел к вокзалу.

— Тебя можно поздравлять? — раздалось в голове. — Или немного погодя?

— Не язви! — буркнул Федор. — Голова кругом. Кто мог предположить?

— А чего ты ожидал? С таким-то даром? Царь первым начал, подключились родовые. Юсупов — молодец, не поленился на вокзал приехать. Развел тебя, как пацана. Долг крови вспомнил, вурдалак. Было б за кого! Сынок его — убийца-педераст. Они не размножаются. Род бы пресекся все равно. А вот ты продолжишь. Хотя невесту выбрать не дадут. Князь же, мля.

— И вот что теперь? — спросил Федор.

— Через плечо! — ответил Друг. — Хочет князь вражинам фигу показать — пусть порадуется. Нам дела нет. Приехал, фэйсом посветил — и обратно в Тулу. Зато сиятельством будут величать, — он фыркнул. — Друзьям не говори, пока Юсупов не объявит. Ты без минуты капитан, а тут еще и князь. Зависть дружбу разрушает.

— Узнают все равно.

— Еще не решено. Князь может умереть — рожа красная. Гипертоник, наверное. Инсульт — и досвидос. Царь может отказать Юсупову. Решит, что нафига тому наследник, и титул наш — тю-тю. Молчим, Федя!..

— Что так долго? — спросил Куликов, когда Кошкин подошел к коляске. — Чего он тебя хотел?

— Дуэль его интересовала, — ответил Федор, залезая. — Дескать, что и как. Отказать было неудобно. Князь же…

— Родовые, — хмыкнул Рогов. — Зашевелились, подлецы. Появился человек, который даст любому укорот.

— Дуэли мне запрещены, — напомнил Федор.

— То-то и оно, — продолжил капитан. — И рад бы укусить, да не получится.

— Будет вам! — вмешался Куликов. — Бог с ними, родовыми. Пусть варятся в своем котле. Нам есть о чем поговорить. Трогай! — приказал извозчику. — Гони на Курский!

Коляска понеслась по булыжной мостовой. Федор рассеянно смотрел на проплывавшие мимо дома, прохожих, экипажи…

— Как в кино, — раздался голос в голове. — Сколько видел, а привыкнуть не могу. Будто перенесся в старый фильм. Только все вокруг цветное, да еще шумит и пахнет. Эх, Федор, Федор интересно мне с тобой. А тебе? Не жалеешь, что надел тот перстень?

— Нет, — ответил Федор. — К чему этот разговор?