Мастера портрета

В 1800 году художник получил заказ написать портрет королевской семьи. Взявшись за эту работу, он надеялся создать произведение, достойное «Менин» Веласкеса, поэтому вложил в него всю душу. Гойя долго раздумывал над композицией и решил, что члены королевской семьи будут просто стоять в одном из залов дворца. В центре он поместил королеву, может быть, желая намекнуть на то, что именно она, а не король в действительности правила страной. Мария-Луиза стоит прямо и горделиво, слегка повернув голову в сторону, но взгляд ее, ясный и твердый, направлен прямо на зрителей. Она обняла свою дочь и держит за руку сына.

^{Ф. Гойя. «Маха одетая», 1800–1803}

Желая привлечь внимание зрителей к фигуре короля, художник несколько выдвинул его вперед. Он изобразил Карла IV в парадном мундире, его грудь украшена орденами, но взгляд равнодушен, как будто король погружен в собственные мысли. За плечом короля виднеется немного недовольное лицо его брата: и в жизни, и на картине он должен довольствоваться второй ролью. Около него стоит жена брата; ее почти полностью заслоняет брат короля: высокий мужчина в красном костюме. Рядом с ним Гойя изобразил его жену с ребенком на руках.

В левой части композиции в голубом костюме стоит наследник — кронпринц Фердинанд, а рядом с ним девушка, отвернувшаяся от зрителей: его невеста. Гойя не смог изобразить ее лицо, т. к. в момент написания этого группового портрета Фердинанд еще ни разу не видел свою невесту. Однако Карл пожелал, чтобы на картине присутствовали все члены королевской семьи, в том числе и будущая жена Фердинанда. Между фигурами Фердинанда и его невесты виднеется лицо сестры короля, некрасивой и не очень удачливой женщины. За Фердинандом стоит его маленький брат. На заднем плане, у мольберта, спиной ко всей группе художник изобразил и себя.

Гойе удалось показать членов королевской семьи такими, какими они были на самом деле. Он смог передать не только их внешний облик, но и внутренний, духовный мир. Эта картина известна под названием «Портрет семьи короля Карла IV» и хранится в музее Прадо, в Мадриде.

После завершения этого полотна художник продолжил писать портреты («Портрет графини де Чинчон», 1800, частное собрание, Мадрид; «Портрет Франсиски Савасы Гарсиа», ок. 1805, Национальная галерея, Вашингтон; «Портрет Франсиско Хавьера Гойи», 1805, частное собрание, Париж).

В первые годы XIX века Гойя создал свое знаменитое произведение, включающее две картины: «Маха обнаженная» и «Маха одетая» (1800–1803). Для обоих этих полотен художнику позировала Каэтана Альба. И все же картины нельзя назвать ее портретами: она и похожа на себя, и не похожа. Из-за этих работ у Каэтаны и Гойи было много споров. Каэтана непременно хотела, чтобы Гойя изобразил ее в виде махи. Махами в Испании называли девушек из народа: красивых, дерзких, гордых и неприступных. Даже знатный гранд не считал для себя позорным жениться на такой девушке. Более того, он понимал, что не он, а она оказывала ему честь, становясь его женой. Многие знатные дамы, и даже королева, стремились походить на мах если не характером и поведением, то хотя бы внешними атрибутами, например одеждой. Поэтому Каэтана долго просила Гойю, чтобы тот изобразил ее махой; однако художник, сам истинный мачо, не соглашался, чувствуя, что картина получится фальшивой. И тем не менее Гойя на этот раз уступил уговорам герцогини.

^{Ф. Гойя. «Маха обнаженная», 1800–1803}

«Маху одетую» художник писал в той комнате, где она впоследствии и должна была находиться: освещение вполне устраивало его. Уже в этой картине он точно показал все изгибы тела Каэтаны, так что казалось, будто она лежит нагая перед зрителями. Платье Каэтана выбрала сама, и Гойя понимал, что никто бы не принял ее в этом наряде за маху, но ничего не стал говорить ей. Что касается лица герцогини, то художник придал ему несколько анонимные черты: это была Каэтана, и в то же время можно было сказать, что это лицо другой, неизвестной женщины.

«Маху обнаженную» Гойя писал на плоской крыше дозорной башни, т. к. освещение в любом из помещений казалось ему недостаточным. Кроме того, он мог быть уверен, что на крыше его никто не побеспокоит. На этой картине Гойя изобразил Каэтану, лежащую в той же позе, что и на первой картине, и с той же прической, но без одежды. Несколько изменил он и выражение лица: «Маха обнаженная» была похожа на «Маху одетую», но в то же время была другой, более лукавой, сластолюбивой. Она как будто бы бросала вызов тому, кто стоял перед полотном.

Когда обе картины были готовы, Каэтана повесила их в своем дворце: «Маха обнаженная» была скрыта «Махой одетой». Имелся механизм, который отодвигал первую картину, и перед зрителем появлялась вторая. Однако Альба редко пользовалась им: она понимала, что никто не должен видеть обнаженную маху, иначе и у нее, и у Гойи возникнут большие проблемы с инквизицией.