Мастера портрета

Молодая женщина, одетая в роскошное платье, сидит в кресле. За ее спиной — синее небо, балюстрада с колоннами и тяжелая портьера из бордового бархата. В пышных золотых волосах Елены — белый цветок. На ее цветущем лице светятся счастьем голубые глаза. Рубенс виртуозно сочетает звучные краски; свободными, динамичными мазками с равным мастерством передает фактуру плотной портьерной ткани, легкость кружев, блеск украшений и нежные, свежие оттенки кожи. Кажется, что в этот портрет мастер вложил всю свою страсть и свой восторг.

Спустя год была создана еще одна картина, рассказывающая о счастье немолодого художника, — «Прогулка» («Рубенс и Елена Фоурмен в саду», 1631, Старая пинакотека, Мюнхен), сочетающая элементы портрета и жанровой сцены. По саду, окружавшему дом живописца, гуляют трое: он сам, его жена и сын от первого брака, Николас. Живописец стремится показать не только красоту своей избранницы, но и ее душевные качества: обернувшись к своему пасынку, она приветливо разговаривает с ним. Эта мирная сцена, изображенная Рубенсом, показывает, что в его доме царят мир и согласие.

Семейное счастье озаряло последнее десятилетие жизни художника, страдавшего приступами подагры. В конце концов болезнь заставила мастера научиться писать левой рукой, так как правая почти полностью отказалась действовать. Но даже это обстоятельство почти не отразилось на творчестве живописца. Продолжая оставаться энергичным и деятельным, Рубенс, как и прежде, писал свои великолепные картины.

Рубенсу принадлежит первенство в создании нового вида портрета. В отличие от своих современников он показал тему материнства не только образами Мадонны с младенцем, но и изображениями реальной, живой женщины и ее детей («Портрет Елены Фоурмен со старшим сыном Францем», 1634–1635, Старая пинакотека, Мюнхен; «Елена Фоурмен с детьми», ок. 1638, Лувр, Париж).

Лаконичные и ясные по своему композиционному строю картины с изображением Елены и детей трогают зрителя своей искренностью, прелестью нежных лиц малышей и их молодой и прекрасной матери. Портреты Рубенса, прославляющие материнство, стали образцом для многих живописцев следующих поколений. С луврского портрета делал копии Огюст Ренуар, написавший множество произведений, посвященных этой вечной теме.

Свою жену Рубенс изображал в облике античных богинь и библейских красавиц: Венеры, Дианы, Вирсавии.

Одна из самых известных картин художника — «Вирсавия» (ок. 1635, Картинная галерея, Дрезден). Написанное на сюжет из Ветхого Завета полотно преследует единственную цель — воспеть чувственную красоту женского тела. В лице Вирсавии, ставшей причиной гибели собственного мужа, нет ни тени раздумий и переживаний. Она чувствует силу своего очарования, повергающего к ее ногам и слуг, и властителей. Восхитительна гармоничная цветовая гамма полотна: глубокие коричневые тона меха, красный цвет покрывала и драпировок, золотистые волосы Вирсавии.

^{П. П. Рубенс. «Шубка», ок. 1638–1640, Музей истории искусства, Вена}

Хотя Вирсавия — идеальный образ, а не изображение Елены Фоурмен, в облике библейской красавицы ясно видны портретные черты жены художника.

Среди многочисленных портретов Елены Фоурмен один из самых интересных — «Шубка» (ок. 1638–1640, Музей истории искусства, Вена). Это название интимному изображению молодой женщины Рубенс дал сам. Он завещал полотно своей жене. После смерти живописца Елена Фоурмен хотела уничтожить этот портрет вместе с другими, на которых мастер изобразил ее обнаженной. Но, к счастью для потомков, кардиналу инфанту Фердинанду удалось уговорить вдову не делать этого.

В творческом наследии Рубенса множество портретных работ. В посмертной описи его картин перечислено свыше тридцати произведений этого жанра. В списке названы также и копии, сделанные Рубенсом с портретов других мастеров (в частности, Тициана). Фламандский художник коллекционировал полотна знаменитых живописцев, в его коллекции хранились портреты кисти Рафаэля, Тициана, Тинторетто, Яна ван Эйка, Гольбейна, Луки Лейденского. Это свидетельствует о том, что Рубенс тщательно изучал портретное творчество своих предшественников, добиваясь совершенства в собственных работах.

Нельзя обойти вниманием и автопортреты фламандского мастера, которых он написал, наверное, больше, чем другие художники. В этих работах нет барочной пышности парадного портрета. Отсутствует в них и самолюбование. Рубенс не стремится показать свои достоинства и добродетели, его автопортреты — скорее, художественная автобиография человека, дневник его жизни.