Читаем Мастера портрета полностью

Во Франции Луи Мишель Ванлоо получил известность как модный портретист, подражавший И. Риго. В его портретах не чувствуется интереса к внутреннему миру модели, главное для мастера – передать внешнее сходство. Исключение составляют лишь семейные портреты, полные теплоты и задушевности («Карл Ванлоо с семьей», Национальный музей, Версаль).

В собрании Государственного музея изобразительных искусств им. А. С. Пушкина хранится «Портрет княгини Е. Д. Голицыной», написанный Луи Мишелем Ванлоо в 1759 году в Париже. Княгиня Екатерина (Смарагда) Дмитриевна Голицына (1720–1761), жена князя Д. М. Голицына и сестра писателя Антиоха Кантемира, являлась статс-дамой (старшей придворной дамой) императрицы Елизаветы Петровны. С 1757 года она жила в Париже, где ее супруг возглавлял русское посольство. Умная и хорошо образованная, она была желанной гостьей в домах парижской знати. Имея слабое здоровье, Голицына жертвовала огромные суммы на развитие медицинского образования в России. В Москве вместе со своим мужем она основала Голицынскую больницу, которую до 1918 года украшал портрет княгини кисти Луи Мишеля Ванлоо.

<p>Жан Батист Перроно</p><p>(1715–1783)</p>

Хотя Жан Батист Перроно являлся необыкновенно талантливым французским художником, судьба не была к нему слишком благосклонна. Он не пользовался особой популярностью у публики. Художник зарабатывал себе на жизнь ценой невероятных усилий и кропотливого труда. Среди его заказчиков не было ни знаменитостей, ни аристократов, и критики, видевшие портреты кисти Перроно в салонах, всячески ругали живописца.

Жан Батист Перроно родился в Париже. Его учителями были Ш. Ж. Натуар и Ф. Г. Друэ. Человек скромный и трудолюбивый, он, в отличие от многих французских художников, слишком медленно двигался по карьерной лестнице. Лишь в 1753 году, когда ему исполнилось уже 38 лет, Перроно приняли в члены Парижской академии художеств.

Это стало наградой за написанные им портреты скульптора Адана Старшего и живописца Удри.

Перроно работал в основном в технике пастели, используя погрудный формат портрета, не усложненного деталями и сложными элементами фона. Богатые и знатные парижане предпочитали других живописцев, так как Перроно, слишком добросовестно относившийся к работе, заставлял свои модели подолгу позировать ему, не удовлетворяясь несколькими краткими сеансами.

Не пользовавшийся большим успехом, Перроно не получил квартиру в Лувре, хотя она полагалась ему как члену академии. В результате ему пришлось скитаться по странам Европы. Он жил и работал в Голландии, Англии, Италии, Польше, России.

Лишь спустя много лет потомки оценили художника, оставившего целую галерею одухотворенных портретов своих современников – людей не знатных, но умных и образованных («Портрет Жака Казотта», Национальная галерея, Лондон; «Портрет неизвестной», 1747, Лувр, Париж; «Портрет г-жи де Соркенвиль», 1749, Лувр, Париж; «Портрет Латура», 1750, музей Латура, Сен-Кантен). Богатство цветовой гаммы, умелое использование светотеневых эффектов ставят Перроно в один ряд с такими знаменитыми французскими живописцами, как А. Ватто и Ж. Б. С. Шарден.

Ж. Б. Перроно. «Портрет Жака Казотта», Национальная галерея, Лондон

Ж. Б. Перроно. «Портрет мальчика с книгой», 1745–1746, Эрмитаж, Санкт-Петербург

Почти все портреты Перроно написаны пастелью. Среди нескольких работ, выполненных в технике масляной живописи, – «Портрет мальчика с книгой» (1745–1746, Эрмитаж, Санкт-Петербург).

До начала 1900-х годов это произведение приписывали Грёзу. Тщательные исследования стилистических особенностей моделировки и живописной фактуры (легкие, словно скользящие мазки) показали, что полотно выполнено Жаном Батистом Перроно.

<p>Джошуа Рейнолдс</p><p>(1723–1792)</p>

Джошуа Рейнолдс являлся самым знаменитым английским портретистом своего времени. Обладавший большим дарованием и огромной работоспособностью мастер оставил потомкам великое множество прекрасных картин. Заказчики платили за написанные им портреты почти в два раза больше, чем такому известному мастеру, как Т. Гейнсборо.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология