Мастер войны

– Но ведь у Людвига есть старшая сестра, – вмешалась в разговор Валерия. – Почему трон вообще достался Людвигу, а не Деборе?

– Ах, ваша милость! – Корчмарь в растерянности развел руками и посмотрел на остальных гостей, как будто призывал их в свидетели. – Это же самая что ни на есть тайна и есть…

Он не закончил своей фразы, потому что взгляд его ненароком встретился со взглядом Деборы, и корчмарь начал стремительно бледнеть.

– Ох, – сказал он наконец в наступившей тишине. – Девы-заступницы!

Зрачки его расширились, а кожа лица стала белой, как снег.

– Ваше… я… ох…

– Держите, уважаемый! – Поднявшийся из-за стола Август бросил на столешницу несколько мелких монет и обернулся к остальным. – Я полагаю, нам следует поспешить в столицу!

– Как скажешь, Август, – усмехнулся в ответ Карл. – Но на самом деле спешить нам некуда. Ни один из двух претендентов короноваться сегодня не решится. Впрочем, почему бы и нет?

– Ну, что ж, – кивнул Конрад. – Чем сидеть здесь, не лучше ли, и в самом деле, немного проветриться. Прогулка верхом! Что может быть лучше в такой день, как сегодня?

– Ты не находишь, что Людвиг умер очень вовремя? – спросила, поднимаясь, Дебора и вопросительно посмотрела на Карла.

– Он не умер, – возразила Анна. – Он убит.

– Какая разница? – Пожала плечами Валерия. – Его нет, и трон теперь пуст.

– О чем ты жалеешь? – спросил Карл, беря Дебору под руку. – О том, что он умер, или о том, что его зарезала не ты?

– Я не жалею ни о чем, – покачала она головой и требовательно заглянула ему в глаза. – Я просто хочу знать, что здесь произошло на самом деле.

– Поединок, – коротко объяснил Карл, выходя вместе с ней из обеденной залы. Однако, обдумав ситуацию, решил все-таки разъяснить свои мотивы. – Людвиг ожидал нашего прихода, и чем бы все это завершилось, я не знаю. И не хочу знать, если честно. Мое воображение может нарисовать и такое, что отказывается принимать душа.

– Прости, – тихо сказала Дебора. – Ты прав. Я все понимаю. Но я столько раз представляла себе…

– Подумай о другом, – так же тихо предложил Карл. – Ведь с этим тебе бы пришлось жить.

– А теперь? – спросила она и наконец обернулась.

– Я убил его в поединке, – Карл смотрел ей прямо в глаза, в серой безбрежности которых ему, вероятно, предстояло прожить вместе с ней – ее, но уже не свою, жизнь. – Зло отмщено, Дебора, – звуки, складывающиеся в ее имя, доставили краткую радость. – Но ни на мне, ни тем более на тебе греха нет. Перед смертью Людвиг все понял. Не раскаялся, нет. Но осознал. Этого достаточно. А книга, о которой ты мне рассказывала в Линде… Она цела и хранится в тайнике в спальне. Я тебе потом покажу, как он открывается, а ты дашь мне ее почитать.

5

На самом деле, «Книгу диковин» он читать не собирался. Не то, чтобы у него не было интереса. Не было нужды. Возможно, будь у него на то время, Карл нашел бы такое чтение более чем интересным. Ведь, скорее всего, эта древняя трейская книга была и в самом деле полна рассказов о тайнах и чудесах этого мира, знание о которых было утрачено вместе с крушением Трейской империи. Однако изучение такой книги это работа, которая требует времени. Но именно времени у Карла и не было. Его не осталось. Сейчас, в Новом Городе, Карл остро почувствовал, что сроки истекли, и он ошибался, полагая, что Мотте достаточно, заключенного Договора. Все оказалось совсем не так. Мотта ждала ровно столько, сколько требовалось Карлу для решения личных дел. Ей нужна была свободная от обязательств душа, и Мотта готова была позволить Карлу краткую отсрочку, но не более того.

«А любовь? – спросил он себя, ведь не к лишенной же души Мотте обращать такой вопрос. – Разве любовь не обязательство? Перед ней, той, кого я люблю, или перед самим собой?»

Для Карла ответ на этот вопрос был прост и очевиден, но неспособная мыслить и чувствовать Мотта, по-видимому, считала иначе. Для нее не существовало и не могло существовать ни дружбы, ни любви, ни долга чести, ни обязательств души. И длинной перспективы – «Кто поведет объединенную армию против нойонов? Кто вообще ее, эту армию, соберет?» – Мотта видеть не умела. У нее просто имелась цель, и цель эта должна осуществиться любой ценой.

«Любой…»

Так что трейской книге предстояло дожидаться другого читателя. Возможно, когда-нибудь ее прочтут его сын и внук… А у Карла оставалось слишком мало времени, чтобы тратить его на необязательные вещи. Все, что он должен был знать, он уже знал. И, если и оставались пока не найденными какие-то мелкие детали древней мозаики, то были они именно мелкими и незначительными. Созданное в воображении полотно обладало уже той степенью завершенности, когда даже на его взыскательный вкус дальнейшие поиски были излишни, потому что избыточны. А время уходило. И понимание этого пробуждало в Карле почти юношескую, давно, как ему казалось, растраченную на долгой дороге жажду жизни, которая именно теперь обрела полноту и невероятную яркость красок.

– Ваше величество, – голос второго камергера двора отвлек его от мыслей о «дне грядущем» и вернул к действительности дня сегодняшнего. – Время!