master of loop

“Раньше было больно. Очень”, — продолжал шептать мужчина, вытирая кровь свободной рукой и глядя на нее. “Сначала я умирал от чистого шока. Словно бушующий ток пронзил меня за секунду. Потом я жил еще немного. Мучительно, если признаться. Доходило до того, что я просто разрезал себе шею, а не ждал, пока истеку кровью. В последний раз я умер от этого… это заняло восемь мучительных, долгих дней в снегу, пока я не мог пошевелить ни единым мускулом, так как мой позвоночник был сломан. Я должен кое в чем признаться тебе, генерал Стоун”, — мягко улыбнулся мужчина. “Я немного обманул тебя. У тебя не было ни единого шанса. На самом деле, мы уже однажды дрались. Не на дуэли, но все же. Ты храбро напал на меня, пытаясь защитить своих людей. Когда я увидел это… Я понял, что должен завербовать тебя, несмотря ни на что. Такие, как ты, зря гниют.”

“И поэтому я прошу прощения за то, что солгал тебе. Не думай об этом как о дуэли. Считай это демонстрацией. Я больше не могу умереть”, — тихо добавил он, поднял меч и осторожно прижал его к шее Стауна. Тот даже не заметил, как холодное железо прижалось к его плоти. “Во всяком случае, не обычным способом. Но я тоже не могу жить вечно. И настанет день, когда мне придется покинуть принца, как бы он ни хотел, чтобы этого не случилось. И когда этот день настанет… Я хочу оставить его в самых лучших руках, чтобы он мог править и царствовать без необходимости тушить пожары на каждом углу. Я уже говорил тебе, генерал. Мы не мятежники. Мы — очистительная сила, проходящая через Королевство, чтобы избавить его от недугов до того, как принц примет достойную корону. Я уверен, что человек твоего положения может увидеть и подтвердить это… и присоединиться к нам в нашем крестовом походе. Не так ли?”

“… д-да”, — слабо заикался Стаун, желая только, чтобы это мгновение прошло и чтобы воздух, который начал душить его, ослаб.

“Хорошо!” — воскликнул мужчина, отводя меч, а вместе с ним и бесплотное давление, которое сдавливало спину генерала. “Я сдаюсь!” — воскликнул он внезапно, к шоку практически всех присутствующих. “Я полностью согнут, измотан и отчаянно нуждаюсь в нормальном дерьме! Генерал выдержал мою злобную атаку и жестоко победил меня! Ах, жестокая судьба! Я потерял для нас столько денег. Вы все свободны и можете вернуться в свои дома! Вы можете остаться, если хотите! Одна польза — вы можете брать дерьмо, когда захотите! Ваше здоровье!” — и с этими словами Пророк умчался прочь. Если те, кто не был знаком с этим странным человеком, были просто поражены, начиная с того, почему он сдался, когда явно выигрывал, и заканчивая откровенной чепухой, которую он начал изрыгать после этого, то те, кто знал Сайласа, просто вздыхали, и лишь несколько ухмылок проскальзывали то тут, то там.

Это всегда было его целью, понял Вален. Убедиться, что тот, кто присоединится к ним, сделает это исключительно из чистого желания. И для этого он вдалбливал в их головы образ человека, стоящего над их генералом, смотрящего вниз на фигуру, которой они почти поклонялись… И все же, каким-то образом, через все это, ему удалось сохранить достоинство генерала, отвлекая внимание от этого на себя и свои бессмысленные выходки. Вален всегда знал, что в безумии Пророка есть свой смысл, но в последнее время это становилось все более очевидным. Возможно, размышлял принц в глубине души, из человека, который был бы пророком, получился бы лучший король.

Глава 195. Правильная армия

Прошла неделя с момента принятия в армию генерала Стауна, а также почти девяноста тысяч его людей. Остальные ушли вместе с двумя констеблями, которые выглядели почти готовыми взорваться. Даже после того, как Сайлас заявил о своей потере, им двоим не удалось убедить большинство молодых людей вернуться с ними, а тех, кто решил это сделать, в основном ждали семьи дома.

И если в первый день народ ликовал, то теперь ликовали немногие, даже среди тех, кто пришел вместе с генералом. Начиная со второго дня, он начал формировать более ста тысяч человек в настоящую армию — вдалбливать им самые основы военного дела, так как даже те, кто пришел с ним, были призваны наспех, поскольку только пятьдесят тысяч или около того составляли реальную силу, большинство из которых либо погибли, либо были ранены, либо вернулись домой к своим семьям, так как были уже в преклонном возрасте.

С рассвета до заката можно было слышать рев и крики тысяч людей, которые бежали по лесной трассе, выполняли упражнения, повторяли формации и тактику, и все это подстегиваемые зверем с кнутом, отдающим команды в ухо, если они замедлялись хоть на мгновение.

Чем больше он наблюдал за неорганизованной возней, тем больше генерал понимал, что причина их поражения в той битве заключалась не в этих детях. Те немногие, кто действительно силен, не могли восполнить недостаток войска, у которого едва хватало дисциплины, чтобы выстроиться и отдать честь. Время от времени он бросал взгляд на далекое здание, которое вот уже неделю хранило полное молчание, и вспоминал образ нищего человека.