master of loop

“Ты видела ее один раз”, — сказал Сайлас, слабо улыбнувшись. “Я прожил ее снова и снова, снова и снова, снова и снова. Каждая вещь, каждое действие, каждый момент того дня впечатались в самую ткань моего мозга. Я больше не могу вспомнить лицо моей матери, отца или сестры, не могу вспомнить имя или улыбку моей первой любви, ничего из моего детства и большей части моей жизни… но тот день, тот день я могу пересказать тебе лучше, чем сами всемогущие боги. Жизнь за жизнью, я наблюдал, как все рушится. Я видел, как все это умирало в хищной бодрости. Пока однажды, пока однажды… мы не победили. Мы победили. Мы знали это. В тот единственный момент, в тот единственный вздох, весь замок остановился и посмотрел друг на друга. И мы знали. Мы победили. А потом… эта победа была вырвана из наших лап.

“Ты совершенно права. То, что я сделал с этим местом, выходит за рамки просто гнусной жестокости. Но видишь ли… Я могу это исправить. Все те, кто мертв, оживут. То, что ты сделала… это невозможно исправить. Те, кто умер, уже никогда не оживут. Из-за тебя девушка больше никогда не увидит. Юноша никогда не сможет ходить. И никто никогда не будет прежним после того дня, после тех ужасов. Тебе этого не понять. И не нужно. Просто ответь на мой вопрос: заслуживашь ли ты смерти, как ты выразилась, под “рамками моей морали”?”.

“… Я знаю”, — ответила она. “В конце концов, это я заключила сделку с мертвыми. Однако из многих грехов, которые ты хочешь приписать мне, один я не совершала — магия, пронесшаяся по двору, рука Бога, была не наших рук дело.”

“Я знаю”, — сказал он. “Тот, кто способен на такое, не позволил бы мне бесчинствовать в своем доме”.

“И тебе все равно?”

“Эта рука… была всего лишь последней крышкой”, — сказал он. “И я виню в этом больше себя, чем того, кто ее послал. Но ты… ты специально привела к этому дню. Неоднократно посылая мертвых”.

“Если ты действительно можешь отменить все это, как ты говоришь”, — сказала она. “Тогда спроси меня, почему, в следующий раз”.

“Это не имеет значения”.

“Да”, — сказала она, доставая нож из своей мантии и прижимая его к горлу. “Десдоры — мерзкий, жестокий и злой род безумных мужчин и женщин. То, что они сделали, и то, какие средства они использовали для достижения своих целей, меркнет по сравнению с моими действиями. Стоя на их стороне… ты становишься дьяволом”.

“Тогда я буду дьяволом”, — сказал Сайлас.

“… тогда ты будешь дьяволом, но, по крайней мере, таким дьяволом, который будет охранять молодых девушек”, — повторила она, перерезав себе горло и вызывающе глядя на него в течение нескольких мгновений, прежде чем упасть на бок, мертвая. В этот момент мир потемнел: солнце опустилось за горизонт, возвещая о наступлении ночи. К потрясению Сайласа, он увидел, что труп женщины увядает с невероятной скоростью, пока ее кожа не стала совсем неузнаваемой. Как будто она перестала стареть восемьдесят лет назад… и смерть резко втянула все эти годы в ее облик.

“Нет”, — покачал он головой, с сожалением вздыхая, когда подошел. “Уловка”, — пробормотал он, приседая и снимая маску, открывая старое и морщинистое лицо, которое он не узнал ни в каком качестве. Наверное, чтобы скрыть свою личность. “Похоже, она имела в виду Райну… может, это ее хозяин? Похоже, мне придется задать несколько жестоких вопросов”.

Подойдя к краю, он сел и откупорил кувшин с вином, который нашел в одной из комнат, и медленно потягивал его, любуясь бескрайними горными просторами, в которых, вероятно, кипела та или иная форма жизни. Это зрелище, даже больше, чем сама петля времени, заставило задуматься о том, насколько он мал и как мало у него возможностей, даже с магией на кончиках пальцев. Он находился в крошечном уголке мира, сражаясь в битвах, от которых он уже не мог опомниться. И все же за границами его крошечного разума существовал огромный мир чудес, жизней и историй, разворачивающихся каждый день. Даже эти горы, как он подозревал, процветали по-своему, в то время как он боролся в другом месте.

В огромном, ни с чем не сравнимом мире, он был подавлен его крошечным участком. И все же для него этот крошечный участок… был миром. Ему не было дела до того, что лежит за океанами или даже за границами королевства. Его не волновало, что хранят эти горы или что нужно миру в целом. Его не волновали ни войны богов, ни чемпионы человечества, ни такие существа, как ворон и лань. По крайней мере, больше нет. Он стал целеустремленным в своем стремлении, и время отвлекаться и сбиваться с пути прошло. Ну, не совсем еще; он вернется на эту гору, возможно, еще дважды или трижды, прежде чем все будет сказано и сделано.

Глава 149. Изгнание демонов

Как только начался новый цикл, в течение первого часа после трагедии, Сайлас торопливыми шагами покинул замок, решив потренироваться в Пути по дороге. Хотя он очистил изрядную часть своего гнева, побочным эффектом этого стало то, что крышка, которую он на себя надел, была поднята, и все это вылилось наружу. В его душе бурлило озеро ярости, и уже невозможно было предотвратить его взрыв.