Мастер из качалки – 3

— Вот глупец, а ну ослабь хватку! Ты что, вздумал использовать на этой мошкаре формацию Ревущего меча⁈ Совсем сдурел? Ты ведь тут всё обрушишь! Для таких слабаков с лихвой хватит и Стонущего меча!

Как бы ни было обидно это признавать, а мой самоназванный «учитель» снова оказался прав. Использовать на таких слабых противниках третью формацию Ревущего меча было как минимум расточительно.

Прислушавшись к совету вздорного старика, я позволил клинку немного распрямиться и только после пустил по его изогнутому лезвию свою ци. Тогда же мои пальцы, что всё это время удерживали клинок, наконец разжались, выпустив на волю всё недовольство «взбудораженного» меча.

Освободившись от сковывающих его оков, покрытый чёрной ци клинок в одно мгновение вернул себе былую форму и сдержанно задрожал. И в то же самое время вместе со звуком, терзающим уши, во все стороны начали расходиться тонкие, едва осязаемые волны.

Начиная свой путь от лезвия меча, эти волны неторопливо и вместе с тем уверенно заполняли всё вокруг. Они «пронзали» воздух, толщу камня, одеяния цзянши и их самих. И если первым волны, казалось бы, не наносили никакого вреда, то цзянши, попадая под них, один за другим, как по команде, падали на колени и начинали орошать каменный пол кровавыми слезами.

Глава 24

Стонущий меч — первая и слабейшая из формаций, что мне довелось освоить под чутким руководством одного не в меру вздорного старика. Для ее изучения потребовалось аж целых пять лет той воображаемой жизни. И вот спустя ещё двадцать таких временных отрезков данная формация мне всё-таки пригодилась. Ну, лучше поздно, чем никогда. Да и цзянши вроде всем довольны. Вон как подобострастно кланяются, словно милостыню на паперти просят. Боли они в этот момент хоть и не чувствуют, однако раскуроченные «мягкой» силой внутренности всё же дают о себе знать. Отсюда и кровавые слёзы одновременно со рвотой…

Бр-р-р-р, ну и видок у них! Не хотел бы я этот момент оказаться на их месте.

А ведь этот хитрый приёмчик, повреждающий не оболочку, а саму внутреннюю суть, был под стать скорее какому-нибудь Небесного демона, а никак не благородному ученику с горы Мудан. Может, именно поэтому один усатый старый хрен и советовал мне не светить им у всех на виду?

Ага, и где теперь эти его советы? Сам же и приказал его использовать.

— Хах, глупый ученик! После стольких лет ты всё ещё сомневаешься в моей мудрости? Думаешь, этот старик настолько неосмотрителен? Чтобы ты знал, пока ты набивал своё ненасытное брюхо, я своим мудрым, не знающим устали оком озирал окрестности. Так вот, внемли же мне, мой глупый ученик, всё это время твои братья по Альянсу Мурим были во власти техники Кровавого культа! Их взор был запечатан за пеленой непроглядной ци…

— Ага, а вон чья-то башка торчит, — указал я на его вполне очевидный просчёт.

Хоть техника Чёрного Неба и впечатала моих невольных союзников мордой в пол, однако некоторые из них, а точнее, одна особо любопытная ученица секты Эмэй всё же сумела высунуть свой аккуратный носик за пределы чёрной сферы. И теперь её большие и красные от напряжения, как у какающей мышки, глазки следили за каждым моим движением.

— Нормальное у вас такое око, учитель, — не отказал я себе в удовольствии поддеть вредного старика. — Зоркое, как у орла.

— Ой, всё! Если что, я у себя. И это… Не упусти тело.

— Точно! — хлопнул я себя по лбу. Тело! И как я мог о нём забыть⁈ А хотя чему тут удивляться? Годы, проведённые внутри собственного сознания, начисто смыли все насущные проблемы, а вместе с ними и беспокойство о теле покойного Ху Ли. Да и, откровенно говоря, думал я тогда всё больше о еде, а не о «спасении» одного весьма известного покойника из лап кровавого культа. Однако теперь, после того как я повторно оказался в этой пещере, все старые проблемы снова нависли дамокловым мечом над моей головой.

И, похоже, придётся их как-то решать. Причём желательно сейчас, пока беглецы в лице адептов Чёрного Неба не покинули пределы лабиринта Чегаль. Потому как если эти гады выберутся на поверхность и успеют укрыться где-то в городе, то их поиски будут обречены на провал.

И вот здесь возникает главный вопрос: а успеют ли? Как-никак будучи в заточении собственного разума, я не только изучал стиль Гнутого меча, но и…

— Я же велел не называть его так! Не гнутого, а Извивающегося!